Хроники порочных королев. Лаура.

Глава первая. Траурная брошь

Я смотрела на портрет, глядя с какой нежностью художник изобразил золотые локоны, ярко-голубые глаза, изумительный изгиб бровей и нежно-голубой камзол с серебристой изморозью вышивки. На голове у него, сверкающая самоцветами корона. Она лежит на черном бархате подушки, а я каждый раз провожу пальцами по ней, лаская ее и улыбаясь сквозь слезы.

- Любимый, - шепчу я, целуя свои пальцы и прикасаясь к губам портрета. – Анри…

У меня вырвался глубокий вздох, а к глазам подступили слезы. Мои пальцы гладили шершавую краску, ласкали нарисованные губы, а сердце снова и снова медленно умирало, как умирало в ту ночь, когда я прижимала к губам его холодную руку. Перед глазами было бледное лицо, которому придворный лекарь закрывал глаза. Я помню, как не позволяла приближаться к нему, кричала и плакала, чтобы не забирали его…

- Ваше Величество! – на меня смотрели уставшие глаза лекаря в паутинке старческих морщин. – Ваше Величество! Он умер!

- Он не мог умереть! – рыдала я, ложась рядом с ним и целуя его холодные губы. – Он не мог…

- Ваше Величество! – я слышала голоса, но мне было все равно. Я умоляла его сердце забиться. Я до конца верила в чудо, лежа в свадебном платье рядом с любимым. – Мы должны его забрать…

Не знаю, сколько дней прошло, не знаю сколько часов. Я перестала считать время в тот момент, когда любимое сердце остановилось.

- Тише, девочка, тише, - кормилица прижимала меня к своей пышной груди. – Полно тебе…

- Сначала папа… Потом мама… Потом… Потом Анри… - шептала я, чувствуя знакомый с детства запах, а теплые большие руки гладили меня по волосам.

Тем временем слуги попытались его унести, но я бросилась, заграждая им путь.

- Я хочу, чтобы вы меня похоронили вместе с ним! – в отчаянии закричала я, глядя на белую руку с перстнем, который я подарила ему перед свадьбой.

- Вы не должны умирать, - шептали мне, а я чувствовала, как меня удерживают за плечи. – Не должны… Вы нужны вашему королевству…

- Анри, - снова прошептала я, чувствуя, как давит мне черный воротник с белой камеей. – Анри… Я никогда не буду принадлежать никому… И пусть свадьба сорвалась, но на моих губах все еще стынет тот самый поцелуй… Единственный, который остался навсегда в моем сердце…

Возле портрета стояла ваза с роскошными цветами, по которым я провела рукой, вдыхая их сладкий, как тот самый поцелуй, аромат. Точно такие же цветы, он подарил мне на свадьбе. Точно такой же букет… Несколько цветов поникло.

- Прости, прости… - шептала я, держа на ладони осыпавшиеся лепестки. – Прости, любимый! Сейчас все заменят! А ну быстро иди сюда!!!

В дверь влетела молодая служанка со следами оспы на лице.

- Это что за вид? – ужаснулась я, глядя на ее декольте. – Ты что себе позволяешь! Это что за распутство! Ты должна хранить свою любовь и красоту, а не показывать ее всем! Быстро переоделась и заменила цветы!

Она посмотрела на портрет, взяла в руки вазу и унесла ее, прикрывая букетом свою белую грудь.

- Прости, любовь моя, - шептала я, снова и снова с улыбкой прикасаясь к портрету. – Сейчас тебе принесут самые красивые цветы… Знаешь, в нашем саду расцвели белый амадеи… Белоснежные и чистые… Я сегодня любовалась с утра… И думала о тебе…

Я взяла листок бумаги, обмакнула перо в чернильницу и стала писать.

«Милый, любимый и единственный навсегда! Ты знаешь, что в этом мире нет никого дороже тебя! И я верю в то, что однажды мы будем с тобой вместе. Хоть все сроки и прошли, но я все еще ношу траур по тебе. Пусть все говорят, что это – траур, для меня это – знак той самой чистой любви, идущей от самого сердца. Мне кажется, что нет любви чище, прекрасней и светлее, чем эта… Даже в темные времена, я всегда думаю о тебе. Ты несешь свет даже тогда, когда вокруг сгущается тьма. Тьма опять сгущается над нами, но я живу ради тебя… На Ноар надвигается буря… Война… Вильгельм и Эдвин затеяли войну. А поскольку Ноар находит между, они ищут союза. Они не хотят воевать на своей территории, сеять разрушения среди своих земель… И сейчас мы под угрозой… Любимый, если бы ты знал, как мне сейчас тяжело, но я знаю, что даже в эти страшные времена, ты всегда со мной. Мое сердце бьется за нас двоих… Люблю тебя, Лаура».

Красивый конверт из самой дорогой бумаги был запечатан, а я любовно целовала его, глядя на самые красивые в мире глаза.

- Это – тебе, - прошептала я, чувствуя, как по щеке на письмо скатывается слеза. – Надеюсь, что ты его прочитаешь! Понимаю, что ты не сможешь ответить, но верю, что каждое мое письмо, которое хранит частичку тебя, однажды обязательно найдет адресата…

Я еще раз поцеловала конверт и бросила его в огонь, глядя, как пламя пожирает его, жадно набрасываясь и превращая в пепел. Пепел к пеплу, прах к праху…

- Ваше Величество! – в покои постучали, а в дверь вошел старый камердинер. – Привели девицу. Поймали за непотребством и распутством. Предлагала себя за деньги! Срам да и только!

- Кто привел? Стража? – я повернулась, глядя на старика. – Она нарушила закон. За это ей полагается смерть! Я не потерплю, чтобы в моем королевстве цвели распутство и продажная любовь! Где эта мерзавка?