Хроно-топос человека

ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ. ОТКУДА ПИШЕТСЯ И НЕ ПИШЕТСЯ ПОЧЕМУ? Никак я не могу писать помимо себя! Н.В. Гоголь

Никак я не могу писать помимо себя!

Н.В. Гоголь

-1-

«Кажется, что-то пробудилось, проснулось относительно себя и той духовной культуры, о которой размышлял, но не додумался…» (В «горьковстве» о Горьком после «сна». В смысле обретения какой-то позиции о «горьковстве», линии, ориентации, точки зрения на прошлое в Советской литературе).

Предрешения XX века для XXI…

Родился «оконеченный человек»… Он ощутил свою ограниченность. Не испытывал тягу к «космосу» после взлета в космос… То есть, конечно, и прежде были такого рода потуги-трансценденции, но теперь что-то произошло (со мной). Во сне… то, что должно случиться наяву. Момент выздоровления (душевного) что-ли?!

Вот сейчас пишу эти строки и знаю (не знаю), что было со мною. Но знаю, что будет! «Может человек будет звучать гордо»? (М. Горький).

Было ощущение ограниченности того, что было и усмотрение знания того, что будет, т.е. будущего как знания, = превосхождения над ограниченностью того, что было.

Открытие себя в закрытости через расщепление (раскрытие) времени.

Тут нужна вставка-абстракция: со-временность или не получается, или не воспринимается в суете повседневности, потому что в этом и «тайна» человека. Иначе это будет «бред пресуществления». Но и не в этом дело. Это понятно, что человек не укладывается в его «заман». Но дело тут в другом: то ли куда зов? То ли откуда зов? Әйтеуір: басыңды ізейсің, басыңды көтересің неден?

Да, это, наверное, элементарная неукладываемость человека из пространства во времени?! Ну не хочет он быть только в пространстве, но еще и во времени хочет! А как это возможно? Здесь-то быть понятно, а как потом — это пойди — пойми?

И что же это получается: все сводится к пространству и времени? То есть, с пространством как бы понятно, оно есть всегда и тут, а вот время? Даже теперь, когда пишем слово «время», неизвестно о чем говорится, а скорее «вещается»!

Пространство — время вроде намекает на человека. Да, может быть тут родовое основание «homo sapiens», но что-то все равно не хватает! Чего?!

Радикального поворота. На топос в хроносе вообще, чтобы хронос — из топоса и стал открытием в конце концов самого человека. Когда топос оказывается лишь бывшим или сдвинутым в прошлое, а хронос предстает как само будущее. Когда нечто предвосхищается, то открывается время. Точнее, оно рас-крывается как преодоление пространства. Время раз-решается как вечность, в которой рождается топос, вновь и вновь ограниченный. Бесконечность — из вечности.

Но для этого и «нужен» сон как «индивидуальная вечность» (Борхес)?!

Открытия происходят во сне! В обыденности они не встречаются. Хотя и наяву можно быть как бы «во сне». Что и называется: «не от мира сего»!

Нет даже четырехмерного пространственно-временного континуума, а подчиненное времени пространство. Пространство лишь одно из измерений времени. То есть оно даже, внешне преимуществуя над временем, «включая» его в себя в «относительности одновременности», смещается из будущего через настоящее к прошлому вплоть до аннигиляции. И собственно пространство-та и нет, а есть только время? Вот тебе и М. Хайдеггер с его «Sein und Zeit»! И нынешний постмодерн! Где все рядом, все наряду. Разновременное одновременно. Время можно запрягать в упряжку времен. И кто же возница (кучер) этой упряжки? Не «программист» ли-бог, а упряжка — соответствующая совокупность информации, т.е. информационная обеспеченность? Цифровая технология?

-2-

Может быть! И это чревато опасностью для человека, но в которой-то и нужно искать спасения. Чтобы он не оказался на обочине «прогресса».

Пока же нужно осмыслить или переосмыслить то, что вместе с человеком в мир приходит ничто. Уже в жизненных процессах пространство начинает тесниться временем. В психике оно еще сопряжено со временем, но в со-знании (как рефлексии) пространство уже подвержено элиминации. В душе отвергается телесность, подступает духовная субстанция.

Все секреты мирового устройства с наличествующим в нем «человеческим фактором» таятся в пространственно-временном континууме. Сам человек и есть бытие в сознании пространства как времени, что значит: в прошлом-будущем. Но при этом не из прошлого в будущем, что есть только потенциальность, а наперекосяк: из будущего в прошлом, что и есть настоящее, действительность. Истину мысль схватывает только так и только рефлексивно, подчиняя пространство времени.

Мы застаем себя не из пространства во времени, но из времени в пространстве. Пространство дано нам из времени. Само же по себе оно не может быть дано. Кантовская «вещь в себе» относится как раз к пространству как замкнутому на себя в трехмерности. Но ко времени же у человека вообще нет никакого отношения. Оно всегда в нас. Кстати, поэтому-то у Канта «человек-кривая тесина» из которой нельзя сделать ничего прямого.

Да, но непосредственна ли здесь рефлексия от времени к пространству? Гарантированно ли определение пространства из времени? Видимо нет. Это могут быть и заблуждения, и иллюзии о том, что «теперь и здесь» улавливается из какого-то настроения в констатации чего-то. Да и скорее это психология, не онтология. Да, мы застаем себя во времени, но чтобы при этом открылось нечто как пространственность, а не просто пространство, существенность, а не тело, предметность, а не вещь… видимо нужно что-то такое в этом «заставании себя во времени», что сродни с поглощением в нем нас по существу. Не тревога по этому поводу, даже не настроение творчества, а именно «быть у времени в плену» (поэзия) или это схватывается формулой заботы у Хайдеггера: «уже быть впереди себя…». Да, но кто это «Мы», которое застает «себя» во времени? Кто застается во времени? И откуда он знает, что застается во времени? — Из пространства! А «Кто»? — то что не некто, а то без чего я не могу быть теперь, а до этого мог! «Кто» — приобретенное, т.е. приобретаемое. Но это ведь и странно: застигаем себя в том, что приобретено, а откуда знать, что оно было приобретено, если не было известно?