Хрупкие плечи

Глава 4

Лида

Веронике было девять месяцев, когда Лиде неожиданно попался в руки журнал со статьей про романовских овец. Найдя его в собственной сумке, она так и не смогла вспомнить, каким образом он там оказался, впрочем это было и не важно. Интересная статья настолько ее зажгла, что Лида, прочтя ее, пошла в библиотеку и перерыла всю имеющуюся там информацию. Описанные предполагаемые характеристики интересной породы были настолько невероятными, что Лида загорелась идеей завести таких и… решила съездить в Ярославскую область за парочкой ягнят. Нигде ближе хозяйств, которые содержали бы этих овечек, она не нашла.

Советский союз трещал по швам и в народе циркулировали упорные слухи об отделении Украины и перекрытии границ. Со страной происходило что-то странное, с деньгами еще более странное, а ей так понравилась идея развести у себя овечек с изумительным серебристым мехом и очень легкой шкурой. Шутка ли - дубленка из их шкур весит около 1,5 килограмм! Да такую шубку в свое время самой Екатерине Великой преподносили как дар! Это ж настоящее сокровище! Не то, что обычный тулуп из шкуры белых овец-мериносов – такой у нее уже был. Сама сшила. Отличная вещь, одна беда его имело смысл носить, наверное, только на севере и в лютый мороз – уж очень теплый и тяжелый получился. А хотелось легкого, теплого, красивого…

Олег, поначалу пытавшийся ее отговорить от этой сумбурной идеи, скоро капитулировал и, позвав на помощь с дочками свою двоюродную бабушку (какая оказалась под рукой – та и приехала), отпустил жену на все четыре стороны. Еще бы не отпустил! Хотя, мог бы и сам с ней поехать… Но, это ж Олег, его такой авантюрой не сильно-то соблазнишь… Вот если б на недельку в лес, да с палаткой, тогда – запросто. Ну и ладно. Лида, прихватив относительно приличную сумму денег из их сбережений, с азартом охотника отправилась в приключение. Дорога – это ее!

Автобус, автовокзал, железнодорожный вокзал, поезд до Москвы. В Москве она уже была, когда училась в институте в Брянске, и до «белокаменной» добраться проблемой не было, а вот дальше все было гораздо интересней. Как говорится - карта и справочная в помощь.

Разговорившись случайно в Москве на вокзале с попутчиком, она выяснила, что не одна такая сумасшедшая - ехать за полторы тысячи километров за ягнятами. Мужчина с Винницы, тоже хотел привезти себе таких, и ехал в ту же сторону. Они скооперировались – вместе брали билеты, вместе бегали все узнавали, изучали карту, искали автобус от станции железнодорожного вокзала до нужного им населенного пункта, где находилось племенное хозяйство занимавшееся разведением интересующей их живности. С массой приключений они таки добрались до пункта назначения.

Русская деревня в глубинке не отличалась оригинальностью – темные деревянные дома, где победней, где побогаче, бабушки на лавочках, местные выпивохи у магазинчика. Лида уже видела такие. Единственное, что отличало эту деревню от уже ранее встречавшихся, разыскиваемое ими племенное хозяйство, в котором работали едва ли не все жители деревни. Собственно, оно деревню и кормило. Длинные овчарни, заполненные невероятным количеством черноногих и черноголовых овечек с серой шерстью, выглядели внушительно. А увидев овечку с семерыми (!) ягнятами (черненькими, маленькими, с белыми, словно звездочками пятнышками на лбу), Лида просто пришла в восторг. До последнего ей не верилось, что у одной овцы может быть столько ягнят за один раз, но они действительно были… А ведь окот у них два раза в год! Поездка «к черту на рога» действительно того стоила. Лида, вместе с неожиданным, но очень бойким, попутчиком-напарником, уговаривали директора племенного хозяйства продать им ягнят. Продавать в принципе соглашались только слабых и «лишних», именно из таких «многодетных» семей из 5-8 ягнят у одной овечки. Как и везде в овечьих семьях были более сильные и более слабые дети. И именно слабеньким ягнятам не хватало силы выстоять в войне за пропитание. Молока у одной овцы могло хватить на всех при равном разделе, но где вы выдели детей, равномерно делящихся едой? Те, кому еды не хватало, если их не подкармливать, часто слабели и даже гибли. Председатель хозяйства сначала вообще не хотел никого продавать, но потом вспомнил о нескольких «заморышах» и отвел их в дальний угол овчарни. Там, в отсеке на старой соломе, топталось три маленькие овечки и барашек. Тоненькие ножки, звездочки на лбу – два дня от роду… Слабенькие, но такие замечательные… Лида почувствовала, как внутри нее растет уверенность, в том, что она их выпоит, выходит! Никакие они не лишние, просто специально для нее рожденные! Не зря она в свое время хотела поступать на животноводческий, но остановило то, что очень далеко институт был, где-то почти в Сибири! Чтоб у нее и живность не выжила!? Не может такого быть! Ее спутник взял себе баранчика и овечку, а она двух овечек. Нужно было теперь найти еще им в компанию баранчика, из другой «семьи». Председатель только пождал плечами

- У меня больше никого нет на продажу. Можете походить по деревне, поспрашивать у частников, может, кто согласиться. Здесь у многих эти овцы во дворе бегают.

Лида за эту идею ухватилась. Ходили по домам они по очереди с попутчиком. У нее получалось лучше, винницкий говор, щедро пересыпанный украинскими словами, местные жители понимали хуже, чем ее донецкий. С горем пополам, они нашли одну бабульку, которая согласилась им продать еще пару ягнят.

В итоге - гордая и счастливая Лида стала «мамой» для троих черненьких, маленьких, неуверенно стоящих на ногах созданий – двух девочек и одного мальчика-баранчика. Тонконогие, с черной шелковистой шерстью, они смотрели на нее доверчиво и с любопытством, не меньшим чем она на них. У баранчика белая звездочка на лбу была едва заметная, у одной овечки большая, словно нарисованная неумелой детской рукой, а у третей овечки вообще пол морды было белой, словно кто банку с белой краской опрокинул ей на голову. Уговорив зверушек усесться в две большие, пошитые специально для этого путешествия сумки, Лида побежала искать бутылки, соски, молоко и детскую смесь – ягнят нужно было кормить. Доверчивые мордочки, высунув головы из сумки, облизывали пальцы и уже вопросительно на нее смотрели.