Хрустальная Луна

Хрустальная Луна

10 Апреля, 1945 год

АКТ 1: СГОВОР

Ночь. Редкие залпы артиллерии разрывают мертвую тишину, добавляя вонь жженого пороха к смраду гниющих тел. Освещенный лунным блеском сквозь разрушенную крышу да огарком свечи, растекшейся по столу, стоял Иван, капитан второго батальона 756 стрелкового полка. С молодого лица, еще пять лет назад сиявшего улыбкой, все не сходила тень. Светлые волосы стали коричневыми от грязи и пепла, а блеклые глаза, что смотрят вдаль, едва напоминают былую лазурь.

Иван был бы в порядке, будь сегодня самый обычный штурм. За все пережитые бои он смирился со смертями врагов и друзей, со смертью от его винтовки и смертью, норовившей вылететь из дула ему навстречу. Этим днем закончился штурм внешнего кольца обороны вокруг Рейхстага с разгромом 36 батальона фольксштурма. Иван убивал детей.

В дверном проеме прозвучали чьи-то тяжелые шаги. Погруженный в свои мысли, Иван механически повернулся и отдал честь. Спустя мгновение, когда вытянувшееся тело только начало расслабляться, он увидел своего собеседника, тут же почувствовав непривычное давление.

• Клименков Иван Викторович? - раздался монотонный голос, присущий больше работнику канцелярии, нежели солдату.

Человек, стоящий перед ним, обычным солдатом не был. Кожаные сапоги да темно-синие шаровары смотрелись так, будто на следующий день вышли из прачечной, на летней гимнастерке не было ни одной помятости. Сталинка, аккуратно сидящая на зачесанных вороненых волосах, не имела при себе следов жира потных пальцев, а кровавый воротник так и не запачкался сажей.

• Я, - говорил Иван кротко. На таких, как он, товарищеская фамильярность не работает, - какие-то проблемы?

Иван смотрел прямо перед собой, но взгляд его сам собой упирался в погоны: кровавый бархат, золотистая линия посередине, а на ней - звезда.

• Проблемы есть всегда, товарищ, - ответил собеседник, хищно оскалившись, - но не той категории, к коей вы меня приписываете. Думаю, вы уже знаете, кто я такой.

Майор НКВД возвышался над Иваном подобно горе. Судя по широким плечам и выступающим мышцам, его можно было легко спутать с корабельным заряжающим. Но взглянув на его тонкие губы, растянувшиеся от уха до уха, и на его черные непроницаемые глаза, на ум приходит лишь одно слово. Демон.

• Рябинин.
• Владимир Александрович.
• О вас многое рассказывали. Что случилось с Зотовым?
• Зотов все еще приставлен к вашему батальону, к нему нареканий пока нет.

Иван подозрительно прищурился..

• Товарищ, - начал он с плохо скрываемой тревогой, - я знаю всех своих бойцов в лицо, и если вы нашли…
• Никаких предателей нет, капитан, - поспешил Владимир, улыбнувшись еще шире, - я пришел к вам с поздравлением.

Каждая клетка в теле Ивана вопила о побеге. Рябинин не из тех людей, от которых стоит ждать хоть чего-либо хорошего. Капитаны смежных дивизий, с ним работавшие, отзывались о нем как о человеке исключительно жестоком. Если фашисты за линией фронта были прислужниками Смерти, то Рябинин был ее сыном, по воле случая оказавшимся в штабе. Нет в вермахте ни одного солдата, убившего в бою больше, чем он при допросе своих же сослуживцев.

• Но мы еще ничего не сделали, - ответил Иван после продолжительной паузы.
• Зато сделали вы, Иван, - глаза Рябинина насмешливо уставились на медаль, висевшую на груди капитана, - при освобождении Гродного вы и ваш отряд проявили настоящий героизм и потрясающую эффективность. К слову, он сейчас в добром здравии?

Будучи еще зеленым лейтенантом, Иван командовал штурмовым отрядом из тридцати человек. Спустя десятки сражений в живых осталось лишь четверо.

• Думаю, вы уже в курсе, кто смог выжить, - сьязвил он. Рябинов воззвал в нем воспоминания, которые лучше было никогда не тревожить.
• Верно, - Рябинин удовлетворенно кивнул, проигнорировав недовольно сжатые губы капитана, - состав из шести человек меня более чем устраивает.

“Шести?”

• Давайте ближе к делу, через два часа штурмуем Рейхстаг.
• Час пятьдесят пять минут, - поправил Рябинин, в один миг избавившись от своего оскала, - мы выйдем немного раньше, чтобы успеть первыми.
• До чего? - если до этого Иван был встревожен, то сейчас он просто обескуражен. Все хотят закончить войну как можно скорее, но это не повод посылать малую группу солдат на штурм целой крепости, в обороне которой участвует несколько тысяч из гарнизона вперемешку с СС.
• До майора Рихтера Эйзенфауста. Мы должны успеть взять его раньше союзников.

Штурм Рейхстага начнется ровно в три часа ночи, совместными силами Красной Армии и Союзных войск. Это будет чуть ли не первой встречей солдат советских и американских, и даже если бы этой ночью не закончилась война, шпионы обеих сторон были бы чрезвычайно энергичными.

• Разве штурм не будет проходить совместно? - спросил Иван в непонимании, - сейчас Рихтер - самый высокопоставленный офицер во всей Германии, и трибунал в любом случае вынесет смертный приговор.
• Тут ты не прав, - Рябинин отвечал спокойно, но в глазах его появился нехороший блеск, - американцы потребовали оставить его в живых, по понятным причинам. Тебе не рассказывали, по какой причине он стал самым главным офицером?

Ровно год назад американские разведчики пробрались на научно-исследовательскую базу Рейха неподалеку от Дортмунда, не встретив никакого сопротивления. База была полна тел ученых и их охранников, принявших капсулу с цианидом. Исследовательские документы были сожжены, но отряд смог опознать стартовую площадку для ракеты диаметром в тридцать метров. Неизвестно, куда полетела эта ракета, ведь такого сильного удара не зарегистрировала ни одна из сторон. Вся надежда осталась на парочку оккультных исследователей из Вашингтона да тех офицеров, которые остались в фашистском штабе.

• Рихтер должен что-то знать об исчезновении своего начальства, - предположил Иван.
• Не обязательно, - протянул Рябинин театрально, - но он сделает все возможное, чтобы остаться в живых.