Худший в мире актёр. Первая книга

Пролог. Обезглавленный Аполлон

– Пошли все к чёрту! Я ненавижу вас и прогоняю! Слышите? Каждого из вас я гоню отсюда к чёрту! И больше не возвращайтесь. Пошли к чёрту!

Сотни зрителей с ещё большим интересом наблюдали за актёром, и воля к жизни с блеском глаз вернулись к ним после долгих лет.

– Вы не уходите? Хорошо. Тогда я прямо сейчас достану свой болт и залью ваши тупые лица!

Два человека из тысячи оскорбились. Остальные были приятно удивлены и наблюдали дальше за выходящим из берегов спектаклем и вышедшем из себя артистом. Наиболее искушённые зрители едва ли признались бы в том, что вечно готовы смотреть на это. Ведь это было нечто свеженькое, но не похожее на агонию «новых форм».

Актёр спрыгнул со скалы сцены в глубину зрительного зала, подошёл к мужчине с первого ряда и схватил его за волосы:

– Я постоянно вижу твою рожу! Ты купил самый дорогой билет, чтобы получить от меня пощёчину? Тогда на, получай! Давно я хотел это сделать.

У артиста были с ним свои счёты.

Тот получил обещанную пощёчину и, оскорблённый, навсегда выбежал из зрительного зала. Актёр продолжил:

– Что? Может, вы все уйдёте добровольно? Или для этого я должен вернуть пощёчину каждому?

Актёр поднялся на подлокотники свободного кресла, и, точно по клавишам вершин волн, ловко переступал по подлокотникам партера. Один из зрителей – заместитель министра – сказал соседу, министру:

– Вам нравится?

Министр в пиджаке ответил своему заместителю:

– Мне очень нравится. Это в сто раз лучше, чем всё, что я видел.

– И мне нравится, — сказал заместитель в жилете.

Актёр добрался по подлокотникам до середины, к открытому морю партера, и сделал вид, что готовится испражняться.

– Пропустите, скорее, – возмущался мужчина с кудрявейшей бородой.

В радиусе десяти метров от этого актёра зрители собрались уходить, и уже толпились в рядах. Это было самое нескучное зрелище в этом театре за три его века.

Через две минуты в партере остался лишь один человек – он надеялся на продолжение этого необыкновенного представления. Шоу продолжилось. На улице. И его увидели все, кроме него. Этот человек, сидя в кресле, умер от восхищения в высшей степени.

Актёр забежал за кулисы, пробрался через толпу вспотевших и обезумевших артистов в гриме, через здоровенных монтировщиков, красивых реквизиторов, розовощёких костюмерш, и рванул по ступенькам вверх. Когда восходящая спираль лестницы упёрлась в самый верх, он открыл дверцу на верхнем этаже и вышел на крыше театра. Актёр остановился у самого края. Под ним, спустя некоторое время, на театральной площади жужжал легион зрителей, покидающих здание. Колонны, как толстые прутья, никого не уднржали внутри. Актёр кричал им вниз и в обнимку держался за трёхвековую статую Аполлона. Несколько сотен людских голов синхронно уткнули носы в сторону крыши театра. Они внимательно слушали обезумевшего оратора:

– Я – худший в мире актер!

Ни Солнце не друг мне, ни Тьма!

Награда за муки, мечты –

В рубцах от ударов спина!

Простите, что я существую!

Родителем стал для грехов.

И худшего в мире нет срама –

Чтецом быть этих стихов.

Откуда у него родились эти строки, одному чёрту известно. Но это, стоит признать, прозвучало весьма небездушно.

Черная туча вытесняла синюю половину неба. С земли простынёй вздёрлунась пыль. Вороны не совладали с ветром, и он уносил их в обратном направлении, хвостом вперёд. Актёр попытался удержаться за Аполлона. Фиговый лист статуи чуть не убил актёра, но он удержался за туловище. Лист отсоединился от Аполлона и изгоем улетел в стае желтых листьев. Аполлон потерял стыд, и, оголённый, видел с высоты птичьего полёта, как над головами людей бутонами раскрывались черные шестиугольники из зонтов. Они не решались свидетельствовать исторический конфуз Аполлона, и укрылись зонтами.

Стрелы дождя рассекали город косыми линиями. Ветер поднялся сильнее, так, что зрители вовсе перестали слышать этого безумца на крыше. Насколько страстным он был в своей тираде – настолько сильно поднимался ветер, обрушиваясь штормом на своего повелителя. Задыхаясь ураганом, он больше не мог говорить и давился собственными же словами. Актёр из последних сил держался за Аполлона.

Статуя треснула у основания. Аполлон покачнулся и склонился перед публикой. Вместе с актёром они сорвались с вершины. Зрители расплылись в стороны. Этот секундный полёт навсегда останется в страницах истории, как падение покровителя муз вместе со своим палачом. Голова Аполлона откололась от плеч и укатилась, повернувшись лицом к лапам огромного толстого ворона. Зрители вокруг наблюдали казнь Аполлона. С тех пор в искусстве началась новая эпоха.