Я и мой Псих

1 глава

Не так давно я обнаружила, что усталость может быть разной. Не глухая, когда просто чувствуешь, что на пределе физического терпения оказываешься. Она тоже наваливается в конце дня, отдаваясь в ноющих мышцах и костях, но ощущается совсем по-другому. Ей даже радуешься, это словно маркер дополнительный — день прошел не зря. Еще один кирпичик вложен в стену моего здания. Только моего.

Я вернулась в особняк три месяца назад, и теперь мою жизнь никак нельзя было назвать серой и скучной. Я работала, очень много работала. Пусть меня и назначили на должность шеф-повара - для меня ничего не изменилось. Я понимала, что для того, чтобы не «числиться», а «быть», мне еще долгие годы упорного труда придется вложить. Пусть условия сейчас сложились благоприятно, но, по сути, это ничего не меняло. Так моё время распределилось. Я исполняла свои обязанности и училась.

Сегодняшний день принес мне неожиданную новость, и я каждый раз удивлялась сама себе, когда вспоминала о ней. И это было приятное удивление.

Едва не опоздав к ужину, я пронеслась в свой офис, раздеваясь на ходу. Быстро переодевшись, вышла в кухню уже полную суеты. К счастью, заготовки уже были в процессе, а меню я составляла заранее. Теперь не нужно было такого разнообразия блюд, как раньше. Но о чем-то более массовом, чем кормление одного человека и толпы его прислуги, я старалась не задумываться. Страшновато было представить, что мне с моим нулевым почти опытом могут доверить прием гостей.

— Шеф?

Я вздрогнула, вынырнув из своих мыслей, сообразив, что обращаются ко мне. Никак не могу привыкнуть… Су шеф хотел уточнить кое-что по меню. Взяв распечатку, я тут же заметила несоответствие с тем, что было только сегодня утром.

— Почему меня не предупредили?

— Вам пытались дозвониться.

Я тут же достала телефон и увидела несколько пропущенных. Не слишком много…

— Забыла снять с беззвучного режима, — больше себе, чем ему сказала.

Парень никак не отреагировал на мои слова, ожидая ответа на свой вопрос. Мы быстро все решили, и он ушел. Задержавшись на его удаляющейся спине взглядом, я вернулась к работе. Не может все быть гладко. Так просто не бывает. Не в моей жизни.

Увольнение Шефа и моё назначение вызвало ожидаемый шок. И я не ждала, что меня примут с распростертыми объятьями. Не могу сказать, что меня открыто саботировали, но отношения оставались сугубо рабочими. Я не пыталась этого изменить. Это было вполне заслуженное отношение. А о том, что наверняка болтали за моей спиной, я старалась просто не думать.

Наконец, когда все дела были завершены, я поужинала в своём офисе, одновременно проверяя, все ли на завтра спланировано и готово. Это заняло еще около полутора часов. Все уже разошлись, и на кухне, когда я проходила через неё, было непривычно тихо и темно.

Я жила в той же комнате, что и раньше, стараясь этого факта особенно не афишировать. Даже от уборки категорически отказалась. Конечно, такого не утаишь, но все же меньше болтовни. А горничные ещё те сплетницы. Хотя ряд ограничений, которые я все еще надеялась с себя снять, никуда не делся. Например — охрана и личный автомобиль с водителем.

Пока проходила по коридорам, усталость словно догнала меня. Даже такая, приятная, все же требовала усилий для того, чтобы переставлять ноги. А ещё нужно было принять душ, приготовить все на завтра… Утром у меня не будет ни единой свободной минуты. Даже дольше. Примерно до середины дня…

Пока я размышляла об этом, вошла к себе и успела только туфли скинуть, когда меня схватили и прижали к стене.

— Где ты была?! Я жду уже целый час!

Но ответить я не смогла бы в любом случае. Трудно говорить в то время, когда тебя целуют. А он еще и обнял, тесно прижав к себе, всем телом вжавшись, и целовал, жадно и быстро, обжигая дыханием — губы, лицо, шею.

— Когда вы вернулись, господин Лонгвей? — слегка задыхаясь от его напора выговорила, наконец, я.

— Сегодня, — рыкнул он, снова закрывая мне рот своим.

Я попыталась немного ослабить его хватку, но не так-то просто это было. Встав на цыпочки, я прогнулась назад, мягко отталкивая его плечи. А он напротив, наклонялся вперед, в итоге уперся мне лбом в плечо и сказал:

— Пойдем ко мне.

Я отрицательно покачала головой.

— Я устала.

Он слегка ослабил хватку и, глядя упрямо, практически потребовал:

— Я не видел тебя неделю. Хочу спать с тобой.

— Шесть дней, — поправила я.

— Ты считала? — он словно обрадовался непонятно чему.

— Как надолго вы вернулись?

Я не спрашивала и не интересовалась вообще, что у него за дела. Что-то с его бизнесом связанное, а большего мне было знать необязательно. Но эти его поездки уже стали привычными. И то, что большую часть времени господина нет дома.

— Завтра обратно. С утра две встречи и…

— Так скоро?!

Я и сама не ожидала, что этот вопрос прозвучит настолько… эмоционально? Увидев, как глаза господина Лонгвея словно потемнели, я поторопилась прервать очередной шквал поцелуев.

— Во сколько?

— В два часа, — недовольно рыкнул он и надолго закрыл мне рот, лишив возможности не только говорить, но и думать.

— Если не хочешь спать у меня, то я буду спать здесь.

— Нет. Это моя комната.

— Почему ты так жестока?

— Вам рано вставать и мне тоже. Наверняка с утра вас начнут будить. А день предстоит тяжелый.

— Нам никто не помешает, — водя носом по моей шее, пробормотал он.

Если он так говорит, я знала, что это вполне осуществимо. Охрана, что была в этом доме, существенно отличалась от того, что обычно думают о подобной службе. Я бы назвала это маленькой армией, беспрекословно подчиняющейся господину. Если он скажет никого не впускать, ни единая живая душа не попадет к дверям его комнаты, пока он не позволит.

— Во сколько тебе завтра вставать?

— В шесть.

Он тут же отодвинулся.

— Мне тоже. Иди в душ и приходи ко мне. Даю тебе двадцать минут. Или я сплю здесь.