Я иду

Я иду

И, так выходило, что чем ближе я к ней подступал, тем больше способов она находила, чтобы от меня улизнуть. Кошки и мышки, детская игра, правда вместо игровой площадки — города и аэропорты.

-Десять минут. - говорил я. - Мне надо всего десять минут.

-Ты требуешь так мало, дорогой мой, - с сожалением в голосе говорила она. - Но этого мало для меня очень много. Ну правда нет времени. То одно, то другое, некогда.

И я, сдерживаясь, чтобы не грубить, смирился. А потом, стоило ей сбросить мой вызов, я щелкнул пальцами, осел в кровати, а кровь в голове зашумела.

-Нет. - сказал я непонятно кому, и, наскоро одевшись и оглядев себя, выбежал из квартиры, по пути вспоминая, какие утюги я забыл выключить, а какие — пока еще даже забыл включить.

В аэропорт я приехал почти вовремя. Объявляли конец регистрации, но вот в чем проблема — у меня совсем нет представлений об аэропортах, только из кино или телесериалов; немудрено, что я, не привыкший к ним, ничего не знал ни о регистрации, ни о посадке, ни о регламенте. Я не знал, где терминалы, а таблички ничего не говорили мне. Я блукал в ярко освещенных залах и зачарованно глядел на балдеющих от осознания побега людей. Металлические голоса что-то говорили мне. Я, кажется, что-то им отвечал. Мимо проходили мужчины в костюмах и женщины в брюках, и у всех были тяжелые чемоданы и удивленные взгляды — я был налегке, с кошельком в руке и одетый слишком по-летнему, так что моя гавайка смущала их, а шорты раззадоривали их воображение. Наверное, у меня было слишком раздосадованное лицо для человека, так одевающегося — кто разберет? Может, они видели блуждание моего взгляда и мою закусанную губу, когда я в них всматривался, робко пытаясь понять, что же мне делать. Где мне искать ее. Как мне искать ее. Как мне заставить ее понять, что моего мало не может быть для нее много. Что моего много должно стать для нее мало — и чтобы она становилась некрасивой, пытаясь ноздрями забрать все, что я могу ей дать, ртом набрать все это мое много, во все свои легкие этим дышать, рассовать бесформенно по своим карманам, а там уже ее милая курточка будет смешно топорщиться — вот что мне нужно было, но этого я или не знал, или не умел. А они смотрели и мне было немного стыдно, потому что они бы знали точно; куда мне до них, уверенных...

Но тогда я еще не чувствовал себя игроком. Я даже не знал, зачем ищу ее. Что бы я сказал ей, если бы увидел? Я без понятия, но она бы точно ответила:

-Ты непослушный, милый, - обязательно улыбнувшись. - я же просто просила тебя подождать. Вот ты приехал, а зачем?

-Хотел видеть тебя минуту. Минуту.

-Дурачок. - своим красивым голосом сказала бы она. - А если бы ты потерялся?

Я бы опустил глаза и промолчал. Она бы дотронулась до моей щеки и нежно сказала бы:

-У меня расписана каждая минута. И на тебя, мой милый, тоже. Ты должен был ждать. - она взглянула бы на часы и сказала еще. - А теперь график смещен. Теперь все будет совсем по-другому.

Но это, конечно, не так — я могу лишь догадываться, как сказала бы она, потому что в действительности она никогда не вела себя так, как у меня в голове. Вот и теперь — она просто собралась и уехала, не предупредив заранее, я нашел записку и все такое. «Не нужно провожать», - писала она. «Приеду как приеду, важные дела в столице с Н.М. Не скучай». А потом я позвонил, и ее тезис о моем много и ее мало совсем меня расстроили, так что я даже прилег и поджал свои ноги в коленках. Правда, на пять минут всего. Потом-то я собрался и пулей вылетел из дома — чтобы нагнать, чтобы сказать, чтобы увидеть...

Но у меня ни черта не вышло — пока я зачарованно бродил по аэропорту и перебарывал себя, она улетела. Я как раз разговаривал с барышней в синем, ну, то есть она пыталась мне помочь; я смотрел на ее бейджик и запоминал ее имя, когда где-то загудел мотор. Запоздало обернувшись, я увидел самолет, медленно отъезжающий от аэропорта. Я лишь спросил:

-Этот на столицу?

-Этот? - удивилась она. - Ну да. Вам нужно было туда? Вы что, не знали, что это Ваш самолет? Вы что, не слышали о регистрации...

А я и не знал, что такое «регистрация», «вылет», «пассажиры» и все эти безликие слова, которые в голове не оставляют ни малейшего отклика! Для меня не существовало этих слов. Когда-то я не знал ни единого слова, потом какие-то узнал, а после того случая опять забыл. Все это было неважно. Какая разница, знаешь ли ты слова или не знаешь, много ли ты их знаешь или нет? Я оперирую постоянно тремя десятками. Остальными — куда как реже. Некоторые я слышал, но забыл, что они значат и как они пишутся. Это неважно. Я все равно знаю много хороших слов, например, ее имя, которое я люблю произносить по пятьдесят раз кряду, и это ничуть ее не раздражает, а, кажется, наоборот ей нравится. Но это она и с ней — а с другими так не выходит; барышня в синем пытается понять меня через скудный мой словарный запас и, кажется, совсем не понимает.

-Она. - говорю я. -Улетела встречаться с Н.М. В столицу. - показываю пальцем на удаляющийся силуэт самолета. - Внутри.

-То есть самолет не Ваш? - она хмурилась, отчаянно не понимая.

-Мой. - просто отвечал я, не поднимая глаз. - Там она.

В общем, моя речь опять подвела меня и я не узнал, во сколько она прилетит и чем, собственно, будет заниматься. Я не узнал, что за Н.М. Я пытался звонить ей, но ее телефон был отключен, наверное, в небе ей было некогда общаться. Но я не сдался. Я завел разговор еще парой барышень в синем, но они ничем мне не помогли. Сказали, чтобы я тоже летел.

-В столицу? - неуверенно спросил я. - К ней?

Но потом я вспомнил, что у нее совсем нет времени и ради меня она не захотела встретится из-за его отсутствия. И что-то во мне опять закипело. Поэтому я ответил: