Я - Ла-Рошель

Глава 29

Настал знаменательный день воскресной тавромахии, и, стоило мне рано поутру явиться на арену для подготовки, как Федька сообщил прискорбную новость. Заметив, что Бадик начал тяжело ступать на переднюю ногу, он нащупал в пределах сустава большую гнойную шишку и вскрыл её. В результате, мой Бадик совсем захромел.

Было ясно, выступать в таком состоянии ему нельзя. Я могла долго ругать и костерить, на чём свет стоит, дурня-Федьку, но понимала, в неразумении обвинить его никак нельзя. Сделал-то он всё по науке, обработал Бадику ногу дезинфицирующим средством, и не стоило сомневаться, она подживёт, и бык снова будет здоров. Но у меня нету времени ждать.

Я забежала в денник проведать бедного Бадика и угостить кусочком яблока, чтобы как-то утешить, если, конечно, он вообще способен грустить по такому поводу. И стала думать. Кого-то придётся брать ему на замену. Менегира?

- Э, не, - протянул Федька, делая вид, что размышляет вместе со мной. – Посевные работы на неделе начались, и его припрягли пахать. Куда тебе такой! Их с поля вот так сразу нельзя забирать.

Ну, а кого? Дартис, хоть и подавал большие надежды, был ещё юн и неуклюж, чтобы выходить с ним в такой ответственный день. Алавеста, мой прекрасный Алавеста, почил вечным сном. Молодого Сильву, которого выбрала ему на смену, я ещё даже не нагоняла толком. Федька, вон, вообще счёл его слабоватым, и лишь плечами пожимал, когда я ему возражала, словно бы говорил «да что с тобой спорить, всё равно по-своему рассудишь». Так что оставался только Мер. С остальными быками я работала не так плотно. Да и всё равно они не столь эффектны как эта рыжая бестия.

- Значит, Мер, - кивнул Федька. – Этот всегда в хорошей форме. Так я тебе его уготовлю.

- Нет, обожди, - остановила я его. – Выведи его сперва ко мне. Хочу глянуть на его.

Федька, однако, заупрямился.

- Ты что, Рошка, тебе с ним выходить через пару часов, а ты его гонять сбираешься!

Я разозлилась.

- Приведи мне Мера, ясно? Я уйму времени с ним не работала.

- Ну и ладно, - оскорбился Федька. – Да только смотри, увидит кто, скажет, не по порядку это, быка в день выступления гонять.

- Ну и пусть видят! – в раздражении бросила я.

Федька ушёл за Мером, а мне надо было успокоиться. Мер очень чуток к малейшему проявлению раздражения или страха. С ним надо строго.

На этой мысли я и сосредоточилась, пока разминала шею, плечи, руки, ноги, спину – каждую мышцу, связку и сустав. В рассветной вышине пролетела большая птица. Крылья у неё были широкими и пёстрыми. Все они мне чудились птицами-оборотнями, шпионящими над Иревеей для Занлара.

Я легко прогнала Мера, стараясь не перевозбудить его, даже сделала парочку сложных элементов. Ну, добро! Всё хорошо.

Федька стоял от ворот, наблюдал за мной и всё время оглядывался, как будто больше меня был обеспокоен, чтобы никто не узрел столь грубое нарушение порядков.

- Батька мне накостыляет за дурь твою, - ворчал он.

- Сейчас это не важно.

- Ага, тебе хоть бы что, а мне потом ответ держи…

Я перебила его:

- Ты, вон, если так боишься за сохранение тайны, лучше втолкуй это Огюсту.

Только что я углядела парня, который в одиночку пробирался в амбар. Вот неугомонный! Сказала же ему, чтобы зарубил себе на носу, что ни я, ни другие мастера не позволяют ему выходить на арену сегодня. А ему что об стенку горох! Поди, за штанами высохшими явился спозаранку. Вот он-то точно всё растреплет.

Федька, не хуже меня знающий о болтливой особенности Огюста, поскакал за ним следом.

- И отбери у него эти чёртовы штаны! – заорала я ему вслед, справедливо полагая, что только лишение столь существенной части гардероба заставит мальчишку нынче остаться за оградой арены для тавромахии.

И осталась фамильярничать с Мером. Вернее, как раз это с ним недопустимо делать. Бешенный нрав Мера был притчей во языцех у всех эспад. Из них только я одна способна сладить с ним. Он многим мне обязан. Если бы не моё настойчивое желание оставить его в тавромахии, Мера давно бы забраковали и даже пустили на мясо. А что с ним делать? Сладу никакого, поле вспахивать он, видать, считает ниже своего достоинства. Только, разве что, для породы держать. Кровь в его жилах текла отменная. Сомневаюсь, что он способен понять, какую услугу я ему тогда оказала. Но, хочется верить, нынче он отблагодарит меня за неё.

Теперь его должны вычистить и приготовить. Напоследок я бросила на него оценивающий взгляд. Красив, ярко-рыжая шкура, тёмная кисточка хвоста, сверкающие белые рога. Склонный к повышенной подвижности, Мер никогда не был упитанным. Статен, высок. У него на удивление изящные для иревейского быка ноги. Мы с ним будем хорошо смотреться сегодня.

Я быстро собрала свои вещи, проверила, не забыла ли чего, и отправилась на большую арену для тавромахии. Только по дороге вспомнила, что же такого особенного в этом дне, и совсем не обрадовалась. Чем он обернётся, можно только гадать. Что ж, поглядим. Главное, что, как клятвенно заверил меня Занлар, Теора наконец-то уберутся отсюда.



Отредактировано: 10.04.2017