Я ненавижу тебя, любимый!

Глава 1 Родная кровь

Я протянула таксисту деньги, тот поспешно схватил купюры и выскочил из такси, чтобы открыть передо мной дверь. Нет, он не пытался мне услужить. Он так хотел, чтобы я поскорее свалила из его машины, что был даже готов выйти из своего относительно безопасного автомобиля и распахнуть передо мной дверь.

Назло водиле, я не торопясь вышла из авто и с презрением взглянула на нетерпеливо переминающегося с ноги на ноги коротышку. От него несло страхом. Сильнее страха оказалась только его жадность, что в прочем, было мне на руку, так как этот таксист оказался единственным, кто рискнул довести меня сюда. За хорошую плату, разумеется.

Я провела взглядом таксиста, который поспешил занять водительское место. Через секунду раздался гул мотора и визг шин. Машина рванула с места, оставляя после себя черную колею на асфальте. Ну вот и все! Назад пути нет. У меня нет денег, мне некуда больше идти. Все мое имущество находится в небольшом рюкзаке за плечами. У меня нет никого, кроме меня самой.

Вот только, если все окажется так, как говорила мама, то человек, живущий в доме, к которому я приехала, сможет меня защитить. Или убить. Но это только в том случае, если моя мама ошиблась.

Мама учила меня защищаться едва ли не с пеленок. И я действительно умею это делать. Я профессионально владею каратэ и айкидо, мастерски метаю нож и при необходимости могу попасть им в цель с расстояния десяти метров. Если мишень крупная-могу даже с пятнадцати. А еще владею многими видами огнестрельного оружия, в том числе высокоточной снайперской винтовкой.

Да, в свои восемнадцать я научена давать физический отпор. Защищаться умела не хуже парня. Но у меня никогда не было нормальной жизни, нормального детства, нормальной юности. Мне неведомы простые девичьи радости вроде посиделок с подругами, я не ходила на дни рождения к друзьям, никого не приглашала к себе. Всю свою сознательную жизнь я проводила в бегах и учении боевым искусствам. Но я ничего не желала сильнее, чем жить той простой жизнью, которой живут миллионы других людей.

Я осмотрела дом, стоящий передо мной. Хорошо видны была лишь его крыша и верхняя часть окон второго этажа. Остальное скрывал высоченный забор. По верху забора была натянута колючая проволока.

Если все так, как написано в письме матери, здесь должен обитать Виктор Шелестов. Или просто Шелест, как все его называли. Я понятия не имею, кто это такой. Все, что мне о нем известно, так это то, что мать считала его единственным, кто может меня защитить. Еще я знала то, что все в округе его боялись. Боялись панически. Последнее мне стало известно сегодня утром, когда я приехала в городок и стала расспрашивать местных жителей о том, как мне проехать к Виктору Шелесту. Едва услышав его имя, от меня шарахались, как от прокаженной. И мне стоило немалых усилий найти водителя такси, который согласился бы меня привести к дому, где проживает Шелест.

Правда для этого мне пришлось отдать почти все деньги, что у меня были. Да и то мне понадобилось долго упрашивать трусливого, но жадного коротышку-таксиста сделать это. Прежде чем отвести меня к дому Шелестова, таксист обмотал номера своей машины тряпками. Решил перестраховаться на случай, если потом его будут искать.

И вот я стою перед огромным жилищем Шелеста. С виду дом как дом. Теперь мне нужно попасть вовнутрь. Я подошла к высоким стальным воротам. Посмотрела на висящую над ними камеру. Помахала перед ней рукой, в надежде, что за мной сейчас наблюдают и ко мне кто-нибудь да выйдет. Или, на худой конец, откроют ворота, чтобы могла войти я. Ничего. Никакого звука, никакого движения внутри двора. Я внимательно осмотрела ворота, надеясь обнаружить что-нибудь вроде кнопки, которая могла бы оказаться звонком, либо чем-то вроде ключа, открывающей ворота. Ведь должен же быть какой-то способ войти во двор дома. Как сюда попадают те, кто приходит к Шелесту?

Еще в течение нескольких минут я внимательно разглядывала ворота. Как ни старалась, ничего, хотя бы отдаленно напоминающего кнопку, я так и не нашла. Постояла, прикидывая, как мне следует поступить дальше.

Неожиданно раздался звук шагов. Я прислушалась. Шаги быстро приближались. Очевидно кто-то все же заметил меня по камере видеонаблюдения. Щелкнул замок. Я застыла в ожидании того, кто сейчас появится передо мной. Ворота приоткрылись, и я увидела громилу с явным раздражением взиравшего на меня. Его глаза были зловеще сужены. Я поняла, что он не очень-то рад моему появлению. Качок выглядел довольно угрожающе. Одни только огромные кулаки чего стоили. Громила одним ударом мог бы запросто меня убить…Мне стало слегка не по себе, я сделала шаг назад.

Однако страх сейчас не лучший мой помощник. Я пришла к Шелесту и что-то мне подсказывало, что стоявший передо мной мужик едва ли им является. Ну хотя бы потому что тот, кто мне нужен, должен быть, по крайнее мере, лет на двадцать старше.

-Я пришла к Виктору Шелестову!-сказала я, глядя в маленькие глазки громилы-У меня для него сообщение от старого друга!

Ни один мускул на лице мужика не дрогнул. Лишь губы чуть брезгливо изогнулись, когда он смерил меня взглядом с ног до головы. Какое дело может быть у мелкой пигалицы вроде меня к его шефу-местному авторитету? Его глаза задержались на моих высоких ботинках, а у меня в этот момент все внутри сжалось от страха. Неужели заметил? Было лето, на улице стояла жара. Я была одета в легкую укороченную футболку белого цвета и короткие джинсовые шорты. Все по погоде, кроме высоких ботинок. Но я не могла себе позволить надеть другую обувь. Иначе мне было бы некуда спрятать два небольших метательных ножа-мое единственное оружие, которое я сочла нужным взять с собой, отправляясь к дому неизвестного мне человека. И конечно, меньше всего я хотела бы, чтобы ножи были обнаружены.

-Шелест занят!-прогремел качок и закрыл ворота прямо перед мои носом. Даже моргнуть не успела. Я не стала барабанить руками в ворота, хотя такой порыв был. Но я вовремя его подавила, рассудив, что не стоит злить громилу. Он производил впечатление человека, который может с легкостью прихлопнуть меня, как муху. А я отдавала себе отчет в том, что несмотря на мою неслабую подготовку, окажись я в ручищах этой гориллы, мало что смогу сделать.