Я от тебя ухожу

«Слишком поздно»

Елена

Я выкручиваю руль своего белого Мерседеса и слегка хмурюсь, пока ищу, куда бы припарковаться. Такое ощущение, что сегодня весь город решил хлынуть именно в этот торговый комплекс, и это так раздражает!

Меня в последнее время многое раздражает. В основном, мой муж.

Восемнадцать лет — это очень долгий срок. Это почти жизнь! Точнее, она и есть. Для меня мой брак — это вся жизнь.

Мы с Игорем познакомились, когда мне было как раз восемнадцать. Помню, на мне тогда было белое платье с короткой юбочкой и босоножки на толстом каблуке, а мои черные волосы волнами ложились на плечи и здорово контрастировали. Он был высоким, плечистым футболистом, которого невозможно было не заметить. В тот день мы заметили друг друга и сразу же влюбились. Быстро поженились, и быстро родили ребенка. Наше маленькое чудо, нашу прекрасную девочку Александру. Игорь увлекался не только футболом, но еще и историей, так что назвал он нашу малышку в честь Александра Македонского, как бы смешно ни звучало. Сказал, что это имя сильное, оно в жизни ей очень поможет, я была не против. Мне только в радость, чтобы она сильной была, ведь сама я больше мягкая, а иногда хотелось быть пожестче...Может быть, у нее выйдет?

Вообще, Игорь многим увлекался. Он мечтал играть в футбол, но на профессиональном уровне сделать этого так и не смог из-за травмы, поэтому быстро сориентировался и ушел в бизнес. Мой папа был просто в восторге! У него не было сыновей, только я, поэтому когда наконец-то получилось поделиться опытом с мужчиной, счастью не было предела. Я тоже была счастлива, что главные мужчины в моей жизни так быстро нашли язык, а еще была счастлива, что Игорь не впал в депрессию из-за потери карьеры, а влился в обстоятельства.

У него очень хорошо получалось, кстати, и благодаря ему, и без того сильная, строительная компания отца быстро вышла на новый уровень и растет до сих пор. Жаль, что папа не дожил до этого момента и не видит, как умело мой супруг руководит и направляет ресурсы — он бы очень им гордился.

И я горжусь, правда, а еще все, конечно же, понимаю — бизнесмен его уровня должен много времени отдавать своему детищу, но... я вижу его все реже. И вообще…наши отношения стали…не такими.

Восемнадцать лет — это же почти целая жизнь! Поэтому я точно знаю, о чем я говорю, и именно поэтому в последнее время так сильно раздражена.

Мне страшно.

Я безумно люблю мужа, за все это время чувства не стали меньше. Стараясь его поддерживать, помогать, быть для него надежным тылом. Я отдала всю свою душу и всю себя нашей семьей, а теперь мне кажется, что я это все теряю. Как будто жизнь ускользает сквозь пальцы, понимаете?! Раньше Игорь постоянно брал меня на разного рода мероприятия, ведь я не дура! Нет! У меня высшее образование искусствоведа. Я с легкостью могу отличить Врубеля от Ренуара, хорошо знаю литературу, театр, говорю на трех языках: французский, английский и итальянский, так как мать моя наполовину итальянка. В общем, не темный лес, который не может двух слов связать в приличном обществе! Он всегда мной гордился, но…за последний год я почти никуда с ним не ходила, и это еще полбеды.

С сексуальной жизнью у нас тоже есть проблемы…точнее, они бы были, наверно, если бы жизнь была. В последний раз мы были близки больше четырех месяцев назад, и мне не надо спрашивать, чтобы понять: это ненормально. Пусть он говорит, что просто устал.

Что-то не так.

Мама всегда говорила, что у женщин на такое дело нюх! Я помню, как в восемнадцать это было смешно, но когда тебе тридцать шесть и ты погрязла в быту? Тут уж впору не смеяться, а плакать, если честно.

Поэтому да, каюсь. Сегодня я здесь, чтобы купить какой-нибудь пикантный подарок для своего мужа. Например, сексуальное белье.

Что-нибудь необычное.

Я предпочитаю исключить агрессивное, и всегда выбираю нежное и женственное. Точнее, выбирала…в последнее время из-за всех этих переживаний мне совсем не хочется одеваться во что-то такое, будто женщина во мне медленно тает, ускользает и затихает. И это тоже страшно…я ведь не хочу ее терять! Но, согласитесь, когда твой любимый мужчина начинает тобой пренебрегать — это происходит само собой, и ты совсем не замечаешь, как гаснешь…

Хоть бы я опомнилась не слишком поздно.

Эта мысль пробегает в голове, когда подхожу к огромным, зеркальным дверям торгового центра, и я ловлю свое отражение, но сразу же отворачиваюсь.

Оно мне не нравится.

Я его стесняюсь.

Выгляжу гораздо старше своих лет с собранными в хвост волосами и в объемной, светлой тунике, прикрывающей пятую точку, которая тоже потеряла привычные формы. Я сильно поправилась, а времени на спортзал вечно не хватает! С такой дочерью, как моя…Да…Саша у нас совсем не ангел, а еще очень активная! За ней глаз да глаз нужен! Переходный возраст у нее проходит громко и очень в духе всех бунтарей, всех поколений. Началось в четырнадцать лет, когда она пришла домой с ярко-красными прядями у лица, потом был пирсинг пупка, а потом драка в школе с какой-то девчонкой. Кошмар. Игорь еще…вечно называл меня наседкой и отмахивался! Он просто меня как будто не слышал! Как если ты говоришь со стеной и ждешь, что она тебе ответит — это здорово раздражало. Ответа-то никакого не было, поэтому искать мне пришлось самой. Сотня форумов, тонна литературы, но формулы нигде так и не было, зато я поняла, что важно слушать, но не наседать. То есть, спрашивать аккуратно, как по тонкому льду ступать — и это дало свои плоды. Саша поначалу щетинилась, но все чаще стала говорить со мной, рассказывать о своих переживаниях, делиться со мной снова…

Так мы пережили этот непростой период. Ну как? Почти пережили. Дочери шестнадцать, она хорошо закончила десятый класс и стала гораздо спокойней. Сейчас переживать из-за глупостей у нее просто нет времени, потому что наша девочка все никак не может решить вопрос о своем будущем. Ее болтает очень круто: от адвоката до медицинского работника. Так что, разброс, мягко говоря, обширный. Но это ничего, как показала практика, мы со всем сможем справиться, но пока…