Я просто очень хотел жить...

Я просто очень хотел жить...

Здравствуй, милая мамочка! 
Я очень хотел сказать тебе эти заветные три слова. 
Моя хорошая, родная и самая красивая во всем мире. 
Я так люблю тебя. 
Ведь все дети любят своих мам. 
И я не исключение. 

Я хотел услышать твои милый и такой ласковый голос, почувствовать прикосновение нежных, заботливых рук.
Я хотел засыпать под тихие колыбельные песни, которые ты бы мне напевала. 
Я бы с замиранием сердца слушал сказки. Волновался бы за рыцарей и храбро сражался за честь прекрасной дамы. 

О, я бы стал самым- самым смелым мальчиком! Ты непременно бы мной гордилась. Я был бы примером для всех мальчишек нашего двора. 
Конечно, может быть, я и стал потом приходить домой в синяках и ссадинах, но это были бы боевые шрамы. А шрамы, как ты знаешь, украшают мужчин. 
Я бы учился в школе на отлично, и тебе не пришлось бы за меня краснеть. 
Как много этих " бы"....
 
А может я бы стал хорошенькой голубоглазой девочкой с пышными белокурыми кудряшками. 
Маминой помощницей и папиной слабостью. 
И ты бы, мамочка, заплетала мне затейливые косы и наряжала в бальные платья. 

Я точно не знаю, но мне кажется, я все - таки был бы мальчиком... 
Знаешь, когда я слышал звуки проезжающих машин, они мне очень нравились. Я представлял себя сидящим за рулем этих железных монстров и улыбался несуществующими еще губами. 
Да и как - то не представляю я себя, если честно, в кружевах и оборках. 
Да и какая в общем - то теперь разница.... 

1 сентября....я навсегда запомню этот день. 
Как много вокруг было счастливых, улыбающихся лиц. 
Взволнованные мамы вели за ручки своих испуганных малышей в школы. Повсюду мелькали разноцветные пятна букетов, взвивались в небо воздушные шары, белели, как погребальный саван, бантики и колготки.. 
Начиналась новая, полная забот и треволнений жизнь. 
А моя жизнь подходила к концу.

Солнце пригревало с самого утра, будто оно стремилось отдать свое последнее тепло медленно остывающему телу земли. 
Художница- осень раскрасила листву деревьев в золотистые веселые тона, среди которых яркими каплями свежей крови выделялись гроздья рябины. 

1 сентября. День моей смерти. 
Хотя как можно умереть, если ты и не начал толком жить. 
Наверное, все - таки можно... 
Мамочка, ты знаешь, я все помню. 
Помню твое удивление и недоверие когда ты поняла, что я у тебя появился. Я слышал твои мысли: "Прости, малыш! Сейчас не время. Я не могу тебя принять и полюбить". 
Помню злые папины слова, брошенные как острые ножи. 
Слова о том, он не хочет тебя больше видеть. 
Помню твою боль, растерянность... 
Помню слова твоей подруги " это же еще не человек даже, так...зародыш". 
Помню слова утешения, которыми бабуля напрасно пыталась тебя успокоить. 
Мои дорогие чужие люди, которые так и не стали родными...
 
А знаешь, мама, у меня уже даже билось сердце... 
Пусть неровно, с перебоями, но билось. Я хотел стать для тебя самым сильным и с усилием плавал и развивал свои еще несформировавшиеся мышцы. 

Мамочка, мне было очень страшно, когда мы пришли в незнакомый, ярко освещенный кабинет и какие- то непонятные люди окружили тебя. 
Я открывал ротик и звал тебя. 
Я хотел, чтобы ты меня защитила. 
Изо всех сил я пытался уплыть от опасности...но не смог. 
Мгновенная боль....и пустота. 
Пугающая своей неизвестностью и спокойствием. 
И вот я уже не человек, даже не эмбрион, а всего лишь " биоматериал", отправленный на переработку. 
Мамочка, ты не думай, я не сержусь на тебя. Я все понимаю. Так было надо. 
Просто я очень хотел увидеть солнышко. Хотел вздохнуть свежий воздух после грозы и пробежаться по еще мокрой от росы траве. 
Познать таинство первой любви и переболеть первым предательством. 
Я ПРОСТО ОЧЕНЬ ХОТЕЛ ЖИТЬ...