Я рядом

Глава 16

1998 г.

А в этом году не стало Ивана. Как-то так резко, неожиданно. Вчера был – сегодня нет. Да что там вчера, ещё вот только несколько минут назад он звонил ей, сказал, что уже освободился и едет домой. Спросил, что купить по дороге. Саша ответила:

- Ничего, любимый, всё дома есть.

- Тогда я скоро уже буду. Накрывай ужин.

Иван частную практику открыл, чтоб на пенсии, которая уже маячила впереди, копейки не считать. Поэтому и в выходные теперь бывал занят. Вот почему его в ту субботу дома не было. Саша Катерину проводила, а внуки с ней остались. Ирочка с ними нянчилась в детской, когда телефон зазвонил. Иван-то ещё не приехал, она вроде и волновалась, но, как и все люди, в первую очередь думала о том, что кто-то его задержал или срочное что-то. А может, всё же решил в магазин заехать. Но голос незнакомый милиционером Костюшкиным представился и сообщил, что Иван в аварию попал. Сердце вниз упало, голос пропал, но мысли-то всё равно были о том, что нужно Кате позвонить, пусть вернётся и с детьми побудет. А ей, Саше, в больницу нужно, к нему. А когда спросила, в какую мужа отвезли больницу, услышала то, что весь год потом в ушах звучало: «Он не выжил. Мгновенная смерть».

Как и что потом делала – не помнила. Как старшая дочь приехала, как в морге были, как к похоронам готовились – ничего не помнила. Только возле его могилы очнулась. И поняла, что уже ничего не вернуть, не сказать. Хотя и невысказанного между ними ничего не было. Но хотелось ей ещё и ещё ему говорить, что любила, и любит, и что счастлива с ним. Была. Как много Иван для неё значил!

Остались дети, внуки, любимая работа, но без Ивана вновь вернулась пустота в её жизнь. Вроде и есть, чему радоваться, и Саша радуется. Любит свою семью, всё свободное время им отдаёт, а внутри всё равно пустота. Это одиночество. Оно есть, даже если ты не один. Как будто забрали половинку- тебя поломали.

Стал часто сниться Евгений. Он каждый раз ей что-то во сне говорил, только она не помнила слов. И становилось легче.

 

***

На работе хоть и уважали все Ковалёву, признавали открыто её заслуги, тем не менее, аккуратно намекали, что пора бы уже и молодым место освобождать. Это ранило Сашу в этот год особенно, ведь благодаря своей занятости чувствовала себя не такой одинокой. Главврача просила: потерпите меня ещё немного, а тот уходил от прямого ответа. Слов много, а смысла нет. Точнее, вроде и понимает, не гонит, но в то же время даёт понять, что пора бы уже, пора.

Вышла на пенсию. Плакала теперь много. Неприкаянной себя чувствовала, а на что переключиться – не знала. У Ирочки возраст почти переходный, ей с мамой откровенничать, да и просто беседы вести некогда. А вернее всего, желания нет. Есть ещё Катюшины детки, их берёт на выходные нянчить. Но выходных всего два, а что ещё пять дней в неделю делать?

Стала чаще к Наде ездить. Но той тоже особо некогда разговоры вести. Это попервой они сидели и часами своё детство вспоминали, а позже, когда уже привыкла Надежда, что сестра частенько приезжает, только примет её и давай снова хозяйством заниматься. В селе – не в городе, любила она повторять. Чтоб не стеснять Надю, Саша тоже стала с ней в огороде возиться, а ещё любила просто из дому уходить. Пройдётся по селу, возле каждого знакомого дома постоит, повспоминает. Потом на реку, потом в лес.

Пока однажды не услышала, как племянницы младшие между собой переговаривались, что надоело им тесниться, когда она приезжает каждые две-три недели. Кровать одну ей освободи, а самим ютись. А то как ещё и Иру часто с собой берёт…

«Лишняя», думала про себя. И перестала в Жоведь приезжать. Но и Киев не радовал. Не для пенсионеров город.



Отредактировано: 03.07.2018