Я тебя ищу

1. Такое длинное имя

– Как же не хочется от тебя уходить!

Мужская рука с длинными аристократическими пальцами очертила контуры девичьего плеча. Кейт поймала светящийся нежностью взгляд и улыбнулась в ответ.

– Не уходи, – поддразнила она и сладко потянулась.

И не без тайного удовольствия отметила, как дёрнулся мужской кадык.

Ясный день заглядывал в окна, прикрытые занавесками с оборочками; неплохо было бы наконец выбраться из постели и устроить поздний завтрак на двоих. Хотя бы чаю выпить.

– Бретт! – охнула девушка, в следующий миг оказавшись прижатой крепким мужским телом к сбившимся простыням.

Тонкая преграда в виде лёгкого цветастого покрывала при этом куда-то испарилась. На мужском лице появилась коварная и крайне предвкушающая улыбка, следом мягко очерченные губы коснулись маленькой родинки на девичьей ключице. Кейт невольно потянулась рукой к густой взлохмаченной шевелюре, запустила в жёсткие пряди тонкие пальцы. Услышала тихий, но отчётливый довольный рык. Чаепитие определённо откладывалось ещё на полчасика-час.

– Бретт, господин Крейтон должен зайти, – сбивчиво выдохнула она, надеясь достучаться до сознания первого. – А он, как ты знаешь, любит решать дела в первой половине дня. Вопрос оплаты следующего месяца… ох.

– … Закрыт. Я уже всё уладил с этим душевнейшим стариканом. Завтра – последний день аренды, больше это жильё нам не понадобится, – нараспев проговорил Бретт.

Ещё раз поцеловав родинку на ключице, стройную шею и маленький упрямый подбородок, Бретт принял сидячее положение и ещё сильнее растрепал непослушные волосы.

– Когда ты успел всё уладить? – Кейт, в свою очередь, живо перевернулась на живот, оперлась на локти и убрала с раскрасневшегося лица упавшие лёгкие прядки.

– Утром, ты ещё спала. Я бы продлил аренду ещё на несколько дней, но Крейтон уже нашёл новых жильцов, они въедут послезавтра. Так что мы с тобой на оставшиеся до отплытия дни переселимся сами… Жаль расставаться с этим флигелем. Жил бы здесь и жил!

Кейт недоверчиво улыбнулась.

– А как только наш домовладелец удалился, получив оставшуюся часть оплаты, я и принялся тебя будить, – закончил Бретт, вновь потянувшись пальцами к её плечу, щекотно вычертил на коже какой-то символ.

Девушка тихонько фыркнула.

Флигель им действительно достался чудесный. Бретт искал квартиру, желательно расположенную как можно ближе к Карризиуму, университету, где училась Кейти, а нашёл двухэтажный небольшой дом вверх по улице Лучников. Заросли акаций прятали постройку в тени, пропуская в окна единственной комнаты не каждый из солнечных лучей, но пару жильё полностью устраивало. В доме проживал овдовевший много лет назад хозяин, а флигель сдавал. Бретт использовал всё своё обаяние и красноречие, чтобы уболтать старика: тот не очень-то жаловал студентов, однако своими жильцами остался доволен. Жильцами Кейт с Бреттом, правда, пробыли совсем недолго, всего-то два месяца. Но вот этот растрёпанный, с рассеянной улыбкой молодой мужчина был прав: эти два месяца были прекрасны, девушка о них не жалела.

– А завтра тебе придётся просыпаться самой. И я ужасно переживаю, что ты проспишь и опоздаешь. Или ещё что-нибудь.

– Ни за что, – заверила Кейт.

Завтра. Уже завтра. Она длинно вздохнула. Их ждёт самый лучший день. Очень непростой, но Кейт точно сделает всё возможное и даже больше, чтобы он с самого рассвета начался лучшим и оставался таковым до самого заката. И дальше. Они выдержали. Справились, не отступили. Особенно Бретт. Кейт была более чем уверена, что дома, куда он в последний месяц старался заглядывать как можно реже, ему не раз и не два пытались вправить мозги. От её осторожных расспросов он отмахивался, но охотно соглашался на ласковые объятия. И вся организация их довольно скромного, по меркам его круга, торжества лежала тоже на его плечах. Чета Сорейн в этом участия не принимала.

Не препятствовали – и хорошо.

– Совсем не такую свадьбу я тебе должен, Кэти, – вздохнул Бретт.

– Мне другой не нужно, – снова напомнила девушка.

Именно для того, чтобы суета и шумиха не поднялись раньше времени, Бретт и занимался всем сам. После выбора даты он нашёл храм и служителя, согласного обвязать их руки ритуальной белой лентой, а потом пришлось неоднократно и терпеливо развеивать сомнения и неуверенность невесты, появившиеся после знакомства с его родителями. То, что Бреттмар Сорейн принадлежит какому-то знатному роду, девушка знала почти с самого начала. Но насколько высокородный мужчина предложил стать её женихом, Кейт увидела лишь там, в роскошном загородном поместье, где её встретили с чопорной вежливостью, мгновенно отметив все несовершенства, имеющиеся в ней. По мнению Бретта, Кейт сильно преувеличивала: он не находил в ней ни одного изъяна. По ощущениям и поведению самой Кейт, она резко обзавелась неуклюжестью, дурацкими квакающими нотками в обычно мягком уверенном голосе и желанием не поднимать головы от сверкающего мраморного пола. С голосом и прочим она справилась, высидела бесконечный ужин в компании двух ледяных статуй, одного оживлённо болтающего жениха, державшего её за руку, и толпы молчаливых вышколенных слуг, а на обратном пути принялась убеждать Бретта, что их решение пройти брачную церемонию было поспешным. Она ему не пара, это с особой очевидностью бросилось в глаза там, среди вопиюще неприличной роскоши. Только в том доме, одном из нескольких, которым владели лорды Сорейны, глаза начинали слезиться от обилия золотого декора. Бретт смотрел на лепнину и позолоту равнодушно, но смотрелся среди того великолепия более чем уместно. Как и великолепные лорд и леди Сорейн. Лорд!.. А Бретт ей ни словом!..

Бретт отметал все её сомнения, на каждое возражение находил аргумент.