Я тебя найду

Пролог

С каждым днем я слабела, а папа все больше волновался.

Когда доктор сказал нам, что у меня закончился срок, я с трудом пыталась осознать тот факт, что скоро умру. В голове пронеслось миллион мыслей.

Как несправедлива жизнь.

Я слишком молода.

У меня почти не было шансов на жизнь.

Что произойдет, когда я умру?

Есть ли рай, или все будет как до твоего рождения, где все только черное?

Я никогда не смогу управлять собственной кухней.

Я больше никогда не буду готовить еду для папы.

Я никогда не выйду замуж, и папа не поведет меня к алтарю.

У меня не будет детей.

Это несправедливо.

Но мысли постепенно улетучивались, и вместо них во мне поселилось странное принятие того, что «все так, как есть».

Невозможно бороться с неизбежным.

Всякий раз, когда мне казалось, что что-то слишком трудно или невозможно, я как-то справлялась с этим. Так же и со смертью. В конце концов, я смирилась с тем, что меня ждет, и не теряю рассудка.

Отец заходит в больничную палату, и усталая, но счастливая улыбка появляется на моем лице. Смирившись со своей участью, я решила наслаждаться каждой секундой, проведенной с отцом.

Когда меня не станет, я хочу, чтобы он помнил мои улыбки, а не слезы.

— Привет, папочка, — бормочу я, мой тон наполнен всей любовью, которую я испытываю к нему.

— Привет, милая. — Он садится на кресло рядом с моей кроватью и берет мою руку в свои. Как всегда, он целует тыльную сторону моих пальцев, а затем его глаза окидывают каждый сантиметр моего лица.

Моя улыбка становится шире, и я говорю: — Помнишь, когда ты встречался с мамой? Всякий раз, когда ты приходил, я пряталась в одном и том же дурацком месте. — У меня вырывается смешок.

Уголок папиного рта приподнимается. — За шторами в гостиной. Твои ноги торчали наружу.

Я снова хихикаю. — Ты всегда делал вид, что ищешь меня повсюду. — Мои пальцы крепче сжимаются вокруг папиных. — Благодаря тебе у меня так много особенных воспоминаний.
Подбородок отца дрожит, и он прочищает горло, прежде чем сказать: — И у нас их будет еще больше.

Его мобильный телефон начинает звонить, и, отпустив мою руку, он достает аппарат из кармана и, выходя из комнаты, говорит: — Пожалуйста, сообщите мне хорошие новости... Мне все равно, сколько это будет стоить... Да... Да…

Больше я ничего не слышу, так как его голос затихает, но через несколько минут он возвращается с выражением глубокого облегчения на лице. Наклонившись надо мной, он обхватывает мое лицо своими руками, и его глаза встречаются с моими.

— Завтра у тебя будет почка, дорогая.

Я в шоке, и могу только прошептать: — Что?

— Я нашел человека, который может нам помочь. Операция будет завтра. — Папа наклоняется ближе и целует меня в лоб. — С тобой все будет хорошо.

Отчаянная надежда, которую я подавляла в себе, взрывается в моей груди, и тут же с губ срывается рыдание. На мгновение мне кажется, что я переживаю внетелесный опыт: кожу покалывает, а сердце колотится с бешеной скоростью.

Из папиных глаз катятся слезы, и он хрипло говорит: — С тобой все будет хорошо, милая.

Я могу только всхлипывать, кивая.

Если секунду назад моя жизнь была кончена и я ждала смерти, то теперь меня переполняют головокружительное облегчение и надежда.

У меня будет почка.

Я не умру.

***

Проснувшись на следующий день после операции, я чувствую себя чертовски вялой.

В голове проносится образ привлекательного мужчины, которого я видела во сне, стоящего рядом с моей кроватью, и я хмурю лоб.

Это было на самом деле или во сне?

Я отчетливо помню его. У него были черные волосы, с короткой стрижкой по бокам. Глаза у него были необычного цвета: светло-карие с темно-зеленым кольцом вокруг них. Почти кошачьи.

Он даже рычал, как тигр.

— Эта почка принадлежит мне.

Мои глаза расширились при мысли о том, что я могла увидеть чертового призрака.

— Не говори ерунды, — бормочу я про себя, осторожно пытаясь сесть.

Мой живот болит после операции, но боль гораздо слабее, чем я ожидала.

Откинувшись на подушки, я вздыхаю.

В этот момент в палату заходит папа, и когда он видит, что я очнулась, на его лице появляется улыбка.

— Как ты себя чувствуешь?

Уголок моего рта приподнимается в ухмылке, и я отвечаю: — Сильнее.

Наклонившись ко мне, папа целует меня в лоб, а затем садится в кресло рядом с кроватью.

Взяв меня за руку, он спрашивает: — Ничего не болит?

Я качаю головой. — Есть только небольшой дискомфорт.

— Дай мне знать, если тебе будет больно. Хорошо?

Я киваю, затем смотрю на папу, который выглядит моложе из-за того, что все переживания позади.

— Тебе нужен отпуск после всех тех пыток, через которые я тебя провела. Прости меня за все эти переживания.

Он облегченно вздохнул. — Не за что извиняться, дорогая. У тебя здоровая почка, и, надеюсь, я смогу забрать тебя домой на следующей неделе.

Почесав нос, я хихикаю. — Да, я устала от больницы.

Внезапно меня захлестывает сильная волна эмоций, и осознание того, что я не собираюсь умирать.

Папа делает шаг вперед и, обняв меня, говорит: — Все кончено, милая. Спасибо, что боролась за то, чтобы остаться со мной.

В моей голове проносится воспоминание о посетителе, и я отстраняюсь, чтобы спросить: — Ты знаешь, кто донор?

Папа качает головой. — Это было анонимное пожертвование.

Черт.

Я свожу брови вместе и спрашиваю: — Как ты думаешь, я могу написать благодарственное письмо? Они отдадут его человеку?

И снова папа качает головой. — С ним никак нельзя связаться.

Прежде чем я успеваю продолжить разговор, папа убирает несколько прядей с моего лба и говорит: — Сосредоточься на выздоровлении, чтобы твое тело приняло почку.

Глубоко вздохнув, я откидываюсь на подушки.

Человек, которого я видела прошлой ночью, ни за что не стал бы донором почки. Он бы все еще был не в себе после операции, как и я.