Я тинейджер

Глава 3

На следующее утро просыпаюсь от привычного хора голосистых чаек за окном. Лучи зимнего солнца пробираются в комнату через просвет в занавесках. Хороший знак. Последние дни я вставала, когда за окном было ещё темно.Эллиот оказался прав: я отписалась в блоге, и мне стало легче.Как только он вчера ушел домой, я сразу же села за компьютер.Сначала мне было сложно подбирать слова, но, как только я написала пару предложений, все чувства и мысли сами собой вырвались наружу. 
Когда закончила пост, глаза у меня слипались, так что не стала, как обычно, дожидаться комментариев, а закрыла ноутбук и пошла спать.
Пока мое тело пытается смириться с тем, что ему придется встать с постели и встретить новый день, я обвожу взглядом спальню. Мама и папа шутят, что стены моей комнаты можно не оклеивать обоями, потому что каждый сантиметр увешан фотографиями. Когда место на стенах закончилось,я протянула над кроватью веревку, на которой, как флажки, развешиваю фото(в основном снимки винтажных нарядов Эллиота или его дурачеств на пляже). Здесь висит и моя любимая фотография,которую я сделала год назад в рождественское утро. На ней мама,папа и Том сидят рядом с ёлкой и держат в руках горячие кружки с кофе, от которых поднимается густой пар. Я смотрю на это фото и вспоминаю, как в следующее мгновение мама увидела, что я шпионю за ними с камерой, и подозвала к себе. Мы все расселись на диване и стали петь смешную версию традиционной «We Wish You a Merry Christmas» Именно это мне и нравится в фотографии: ей под силу остановить чудесное мгновение и навсегда сохранить память о нем.
Беру со стола выключенный мобильный телефон. Пару секунд он загружается, а потом тишину разрывают звуковые отчеты о пришедших на мейл письмах. Я открываю почту, переполненную уведомлениями о новых комментариях в блоге. Поднимаю с пола ноутбук и с замирающим сердцем открываю крышку.

Несмотря на то, что я уже целый год веду блог , и мои подписчики всегда оставляют положительные комментарии, я до
сих пор не могу избавиться от мысли, что в один день все может резко измениться. Что, если моя последняя запись показалась им слишком... слишком угнетающей?
Но все в порядке, даже очень хорошо. Я быстро проглядываю комментарии, которые пестрят словами «спасибо», «смелая»,«честная», «любим тебя». Облегченно выдохнув, начинаю внимательно читать ,на глаза наворачиваются слезы.

Спасибо, что поделилась с нами.
Похоже, у тебя панические атаки. 
Не переживай, у меня тоже бывают...
А я думала, что я одна такая...
Теперь я не одинок...
После такого никто не остался бы прежним.
Спасибо за честность...
Со временем будет легче.
А ты пробовала релаксацию?
Ты такая смелая, что написала.

Я читаю ещё и ещё, и мне начинает казаться, будто меня укутали в теплый, сотканный из любви плед . Какое облегчение узнать, что у меня были «панические атаки», которые на самом деле существуют (я-то подумала, что у меня ум разум зашёл). Я мысленно делаю пометку «посмотреть Интернете, как справляться с паническими атаками».
Внизу скрипит дверь родительской спальни слышатся
негромкие шаги по коридору. Папа идет готовить фирменный
воскресный завтрак. Мы с Эллиотом никогда не пропускаем это
первоклассное шоу.
Все сковородки в доме идут в ход: папа обжаривает бекон, три
разновидности сосисок, картофельные оладьи и яйца
помидорами. Какие у него получаются оладьи! От одной мысли в
животе урчит.
Я пять раз стучу в стену, что на нашем языке значит «Уже
проснулся?». Эллиот тут же стучит три раза в ответ, спрашивая,
можно ли прийти, и я разрешаю, ударяя по стене дважды. Каждая
клеточка моего тела радуется. Все налаживается. Панические
атаки уйдут, и жизнь войдет в свое привычное русло. А самое радостное - сейчас у нас будет
«воскресный завтрак».
- Яйца или омлет? - спрашивает Эллиота папа. Каждое
воскресное утро он надевает свой поварской костюм: серая
толстовка, спортивные брюки и полосатый сине-белый фартук.
- А какой омлет? - уточняет Эллиот. Кому-то этот вопрос может показаться странным, но только не моему папе: он знает не менее двухсот различных рецептов омлета.
- С нарезанный кубики лук репчатый нарезанный ,осыпанный лук-резанец, месье, - пытается папа изобразить француза. Он часто говорит на такой манер, когда готовит, считая, что так он больше похож на шеф-повара.

- Тогда мне омлет, пожалуйста, - отвечает Эллиот и поднимает руку:
- Дайте пять!
Папа хлопает деревянной лопаточкой по его открытой ладони.
Эллиот пришел в пижаме, накинув поверх шелковый халат с бордово-зеленым орнаментом пейсли. Кажется, что Эллиот -сошедший с экрана герой черно-белого кино. Только трубки во рту не хватает.

Я наливаю себе стакан апельсинового сока, когда на кухню
вползает Том. Тот факт, что он поднялся с постели раньше девяти
утра в выходной - еще одно подтверждение тому, что папа
готовит божественный завтрак.
Правда, то, что Том поднялся, совершенно не значит, что он проснулся.
-Доброе утро! - громко говорит Эллиот, чтобы Том его
наверняка услышал.
-Угу, - бурчит Том в ответ, плюхается в кресло и роняет
голову на стол.
- Кофеин для мистера Тома, - объявляет Эллиот, наливая в
чашку густую черную жидкость из кофеварки.
Том приподнимает голову ровно настолько, чтобы получилось
сделать глоток, и закрывает глаза, снова пробормотав «угу».
От плиты доносится головокружительный запах жареного
бекона. Чтобы переключиться, я начинаю намазывать маслом
кусок хлеба. Еще немного, и у меня в прямом смысле потекут слюнки.

Привет-привет!
B кухню впархивает мама. Она
единственная, кто прилично одет, потому что сразу после
завтрака поедет открывать агентство. И как всегда, она отлично выглядит. Прямое мини-платье изумрудного цвета чудесно
гармонирует с ее темно-рыжими волосами. Когда я надеваю что-то зеленое, то сразу становлюсь похожа на новогоднюю елку, а
вот мама умеет носить этот цвет.
- Надеюсь, у всех хорошее настроение этим декабрьским
утром? - спрашивает мама, обойдя стол и потрепав каждого по
голове.
- Какой чудесный день, - напевает в ответ Эллиот.
Мама подходит к папе и целует его в спину, шепча:
- Пахнет восхитительно!
Папа разворачивается и крепко ее обнимает. Мы смущенно
отводим глаза. Как здорово, что спустя столько лет в браке у
мамы с папой сохранились такие отношения. Иногда они слишком
рьяно демонстрируют их на публике, но зато не просиживают
вечера в полном молчании, как родители Эллиота.
-Ты не передумала? Поможешь Андреа вечером в
агентстве? - спрашивает мама, подсаживаясь ко мне.
- Да, помогу. Эллиот, может, прогуляемся утром по Лейнз?
Том страдальчески вздыхает.
Он терпеть не может походы по
магазинам, особенно шопинг. Наверное, поэтому нем сейчас
заношенная оранжевая футболка и штаны от красной пижамы.
- Конечно, да! - восклицает Эллиот, мой брат по духу.
- А потом поиграем в автоматы на причале? - с надеждой
добавляю я.
- Конечно, нет, - отрезает Эллиот, хмуря брови, за что
получает от меня по носу салфеткой.
Когда мама встает из-за стола за кленовым сиропом, Элиот наклоняется ко мне и тараторит:
- ОМГ, твой пост ночью был просто сумасшедший! Видела,
сколько комментов?
Я демонстративно раскланиваюсь и улыбаюсь, чувствуя себя
ужасно глупо от того, что горжусь своим успехом.