Я Вам любви не обещаю

Глава 42

Георгий Алексеевич проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо. Голова гудела, как колокол, тысячи молоточков стучали в висках и затылке. С трудом разлепив веки, он мрачно уставился на своего денщика, осмелившегося столь непочтительным образом потревожить его сон.

- Ваше сиятельство, проспали, - виновато пробормотал Семен.

- Который час? – хриплым шепотом сорвалось с пересохших губ.

- Десять уж. Прикажете завтрак подать? – подавая барину теплый шлафрок, поинтересовался слуга.

Бахметьев встал и, покачнувшись, присел на край постели. Все поплыло перед глазами. Сглотнув колючий ком, Георгий Алексеевич поморщился от саднящей боли в горле.

- Отставить завтрак, мундир подай, - отирая со лба холодную испарину, приказал он.

Доковыляв до уборной, Георгий Алексеевич склонился над раковиной, подставив руки под струю теплой воды, что лил из большого кувшина Семен. Голова вновь закружилась и дабы не потерять равновесие, он ухватился за плечо слуги.

- Барин, да у вас жар, - обомлел Семен, прикоснувшись ко лбу хозяина широкой ладонью.

- Глупости, - попытался выпрямиться Георгий, отказываясь верить, что его молодой здоровый организм может быть подвержен такому банальному недугу как простуда.

Он хотел было еще сказать, что не барышня кисейная, дабы раскиснуть от осеннего дождика, но зашелся в приступе сухого кашля, выворачивающего наизнанку все внутренности.

- В постель вам, барин, воротиться надобно, - взволновано заговорил Семен, пытаясь увести Бахметьева обратно в спальню.

- Семен, да ты оглох никак, - сердито сверкнул глазами граф. – Сказано тебе, мундир подай!

- Как скажете, ваше сиятельство, - сдался денщик и принес высушенный и вычищенный мундир.

Ехать верхом Георгий Алексеевич не решился, опасаясь, что просто свалится с лошади, потому распорядился подать коляску. Добравшись до штаба, Бахметьев насилу выбрался из пролетки и, стараясь не обнаружить свою слабость перед сослуживцами, прошагал в кабинет, на ходу кивая встреченным по пути офицерам. Закрыв двери, Георгий тяжело опустился в кресло, уронив голову на руки. Неодолимо клонило в сон, дышать с каждой минутой становилось все труднее. Ослабив тесный ворот мундира, Георгий потянулся к стопке рапортов, сложенных на углу стола, но рука дрогнула, и бумаги рассыпались по полу. Чертыхнувшись, Бахметьев наклонился, дабы поднять документы, но тотчас со стоном выпрямился и откинулся на спинку кресла. В двери постучали.

- Entrez! – прохрипел Георгий и попытался сесть за столом прямо.

- Ваше превосходительство… - заглянул в кабинет поручик Адземиров и умолк.

Даже ему, человеку, не сведущему в медицине, стало совершенно очевидно, что полковник болен. Лихорадочно блестевшие глаза, пылающие нездоровым румянцем скулы и тяжелое со свистом дыхание, выдавали того с головой.

- Ваше превосходительство, я за врачом в госпиталь пошлю, - повернулся, чтобы выйти Амин.

- Оставить, - поднялся из-за стола Бахметьев, но не устоял на ногах и рухнул обратно в кресло.

Покачав головой, Адземиров жестом подозвал караульного и что-то тихо шепнул тому на ухо. Самочувствие Георгия Алексеевича с каждым мгновением ухудшалось, голоса слышались как будто сквозь вату, перед глазами все было как в тумане, к тому времени, когда из госпиталя приехал врач, Бахметьев испытал на себе в полной мере все прелести простуды, что сделало его более сговорчивым, и он позволил доктору осмотреть себя.

- Ваше сиятельство, где вы умудрились так простудиться? – неодобрительно качал головой врач, складывая в саквояж свои инструменты. – Я настоятельно рекомендую вам лечь в госпиталь для лечения.

- Не думаю, что простуда заслуживает столь пристального внимания, - попытался возразить Бахметьев.

- Простуда не заслуживает, а вот с пневмонией не шутят, - нахмурился доктор.

- Вы преувеличиваете, - уже не так уверенно возразил Георгий.

- Может быть, - задумчиво протянул доктор, - но таковой возможности не исключаю. Не стоит столь беспечно относиться к собственному здоровью, - произнес он нравоучительно. – Одевайтесь, я жду вас в коляске, - тоном, не допускающим возражения, распорядился лекарь.

Оказавшись в госпитале, Георгий был уже рад тому, что доктор сумел настоять на своем. Впервые он ощущал себя столь беспомощным и слабым, а потому растерялся, не зная, что ему делать. Довериться медицине – оказалось единственным верным решением.

***

Прошедший дождь как бы прочертил границу между уходящим летом и промозглой осенью. Довольно ощутимо похолодало.

Болезнь князя Одинцова обострилась. Участились приступы, и доктор Куницын вновь стал частым гостем в усадьбе. В один из своих визитов, после осмотра своего пациента Алексей Андреевич, приняв любезное приглашение княгини, остался обедать в доме Одинцовых.

- Скажите, Алексей Андреевич, - обратилась к доктору Верочка, когда трапеза уже почти подошла к концу, - может, существуют еще какие средства? Я, признаться, опасаюсь, что приходится так часто давать Ивану Павловичу настойку.

- Вера Николавна, - вздохнул Куницын, - единственно, что могу вам порекомендовать, так это следить за тем, чтобы ваш супруг не переохлаждался. Ему надобно постоянно находиться в тепле. В его возрасте это особенно важно. Вон куда более молодые и здоровые люди могут оказаться прикованными к постели, что уж об Иване Павловиче говорить. Давеча был в госпитале, у меня и там практика, - не сдержался, чтобы не отметить собственные достижения Куницын, - так его превосходительство полковник Бахметьев слег с пневмонией.

У Веры затряслись руки, и она отложила вилку, опасаясь ее уронить:

- Положение столь серьезно? – осведомилась она, стараясь, чтобы вопрос прозвучал как можно более равнодушно, как если бы она спросила о том из простой вежливости.

- Не могу пока сказать ничего определенного. Он не мой пациент, - отозвался Куницын, запивая сочное рагу из зайчатины дорогим французским вином.

- Мне хотелось бы сделать благотворительный взнос на нужды госпиталя, - неожиданно заявила Вера. – Что мне следует сделать для того?

- Вам надобно к доктору Смирнову обратиться, он у нас госпиталем заведует, - удивленно взглянул на княгиню Куницын.

Вера сказала первое, что пришло в голову, столь сильна была в ней настоятельная потребность увидеться с Георгием. Минула почти седмица с их свидания, встреча у грота Дианы не состоялась, и она не знала, каким образом связаться с ним, не привлекая внимания. Верочка надеялась на то, что свидеться удастся на вечере у madame Добчинской в будущую пятницу, и потому известие о болезни Жоржа стало для нее громом среди ясного неба.

На следующий день, стараясь не думать о последствиях своего поступка, Верочка отправилась в Пятигорский военный госпиталь. Стены лазарета встретили ее оглушающей тишиной. Вера растерялась и, остановившись у входа, постаралась взять себя в руки. Где-то здесь, в этих стенах, находился Жорж и, возможно, жизни его угрожала опасность. Завидев в конце коридора женский силуэт, княгиня Одинцова, опустив на лицо густую вуаль шляпки и подхватив юбки, устремилась в том направлении.

- Простите, - окликнула она незнакомку в темно-сером платье и белом переднике.

Женщина остановилась и смерила посетительницу недовольным взглядом.

- Могу я увидеть доктора Смирнова? – поинтересовалась Верочка.

- Доктор Смирнов не ведет частной практики, madame, - сурово поджав губы, отозвалась женщина.

- Вы сестра милосердия? – улыбнулась Верочка, стараясь расположить к себе неразговорчивую особу.

- Совершенно верно, madame, - не дрогнуло сердце медсестры.

- Я желала бы сделать пожертвование на нужды госпиталя, - продолжая улыбаться, произнесла Вера.

- Я вас провожу, - помолчав некоторое время, ответила женщина.

Следуя за медсестрой, Верочка поднялась на второй этаж и прошла до конца полутемного коридора. Сопровождавшая ее сестра милосердия коротко постучала в двери и дождавшись ответа, распахнула их перед посетительницей.

- Василий Никонорович к вам пришли, - заглянула она в довольно просторный и светлый кабинет.

Доктор Смирнов оказался невысоким, седовласым мужчиной лет пятидесяти. Оторвавшись от бумаг на столе, он поправил очки в золоченной оправе и окинул посетительницу быстрым взглядом:

- Чем могу служить, madame? – мягко поинтересовался он.

- Василий Никонорович, если не ошибаюсь? - протянула ему руку Верочка. – Княгиня Одинцова Вера Николавна, - представилась она.

Доктор пожал протянутую по-мужски руку:

- Прошу вас садитесь, ваше сиятельство, - указал он на стул у стола. – Что вас привело к нам?

- Василий Никонорович, я бы хотела сделать пожертвование, - раскрыла ридикюль Верочка.

- Похвальное стремление, - не спуская с княгини внимательного взгляда, отозвался доктор Смирнов. – Помощь всегда кстати.

Вера достала внушительную пачку ассигнаций и положила её на край стола Смирнова.

- Я, право, никогда не занималась благотворительностью, - извиняющимся тоном произнесла она, заметив укоризненный взгляд пожилого доктора.

- Право, сударыня, оно и видно. У нас казначей имеется. Я вас провожу, а заодно покажу вам госпиталь. Должны же вы знать, на что пойдут ваши средства, - поднялся из-за стола Смирнов.

- Буду вам очень признательна, - улыбнулась Вера.

Василий Никонорович, положив деньги в карман сюртука, распахнул двери перед княгиней Одинцовой, предлагая покинуть кабинет.

- Здесь у нас палаты для пациентов находятся, - следуя по длинному коридору, заговорил он. – Операционные и перевязочные на первом этаже. Нынче у нас спокойно. Слава Богу никто ни с кем не воюет.

- Василий Никонорович! – запыхавшись догнала их та самая медсестра, что встретилась Верочке на первом этаже госпиталя. – Там солдатика привезли. Огнестрельное ранение! – приложив руку к обширной груди, затараторила она.

- Как огнестрельное?! – поправил очки до нельзя удивленный Смирнов, только что рассказывавший своей спутнице о том, какие спокойные нынче времена наступили.

- Ой, не знаю ничего толком, - всплеснула руками женщина. – Говорят несчастный случай. Ружье он чистил.

- Простите! – повернулся к побледневшей Верочке Смирнов. – Бога ради, простите, Вера Николавна. Я должен идти. Мария вас проводит.

- Не беспокойтесь, я сама найду выход, - поспешила заверить его Верочка.

Мария, кивнув на прощание, поспешила вслед за удалявшимся стремительным шагом Смирновым. Вера осталась одна. Внизу слышались голоса, топот ног, но Верочке было не до того. Где искать Георгия? Не заглядывать же в каждую палату. Одна из дверей оказалась чуточку приоткрытой. Приблизившись, Вера расслышала знакомый голос и тихий девичий смех, сердце тотчас оборвалось. Забывшись, Верочка шагнула к двери и распахнула ее настежь. Молоденькая сестричка невольно отпрянула от кровати, на которой лежал его превосходительство полковник Бахметьев.

- Что вам угодно, madame? – взяла она себя в руки и уставилась сердитым взглядом на возмутительницу спокойствия.

- Оленька, оставьте нас, - справившись с удивлением, попросил Бахметьев.

Проходя мимо застывшей в дверях Верочки, девушка попыталась заглянуть под густую вуаль и рассмотрев побледневшие черты, невольно охнула и присела в книксене:

- Простите, Вера Николавна, - чуть слышно пробормотала она.

Вера закусила губу. Она могла не знать всех обитателей Пятигорска, но вот княгиню Одинцову знала добрая половина городка. Приблизившись к кровати, она, расправив юбки, грациозно опустилась на стул, на котором до того сидела миловидная медсестра.

- Думала, что найду вас при смерти, а вы оказывается довольно неплохо проводите время, - не удержалась от злого сарказма Верочка, ощущая, как острая игла ревности пронзила сердце.

- И это вместо здравствуй, - улыбнулся Георгий, поймав ее хрупкое запястье и сжав его в своей ладони. – Доктор Смирнов считает, что меня еще рано выпускать, - вздохнул он.

- Жорж, ты меня так напугал, - сменила гнев на милость Вера, легко коснувшись другой рукой его щеки, чуть колючей от отросшей щетины.

Взгляд ее скользнул ниже туда, где блеснуло распятье. Лицо запылало жарким румянцем при воспоминании о том, как это самое распятие скользило по ее губам, когда Георгий, опираясь на руки, склонялся над ней в старом флигеле еще не так давно.

- Вера, тебе не стоило приходить сюда, - серьезным тоном отозвался Бахметьев. – Я безумно рад встрече, но ты весьма сильно рискуешь.

- Я не могла не прийти. Только о том и думала. Как ты? Что с тобой? Жорж, я не могу тебя потерять. Ты – все, что у меня есть, - взволновано заговорила она.

- Ты меня не потеряешь, - шепнул он, сжимая ее пальцы. – Я тебя не оставлю.

Приподнявшись на подушке, он поднес к губам ее руку и коснулся поцелуем тонкой кисти.

- Обещай мне, - потребовала Вера. – Обещай, что не оставишь меня.

- Обещаю, - улыбнулся уголками губ Георгий. – Ты – счастье мое, жизнь моя, моя Вера.

Вера не удержалась от робкой улыбки. Тревога, снедавшая её по пути в госпиталь, улеглась.

- Я люблю тебя, Жорж, - нехотя вытащила пальчики из его ладони Верочка и поднялась со стула.

- Как только выберусь отсюда, найду себе более подходящее жилье, - многозначительно заметил Георгий.

Вера зарделась, прекрасно поняв содержащийся в его словах намек.

- Как ты себя чувствуешь? – спохватилась она, устыдившись того что из-за взыгравшей ревности даже не поинтересовалась его здоровьем и вновь опустилась на стул.

- Моей жизни ничего не угрожает, - усмехнулся Бахметьев и закашлялся, тотчас опровергая свои слова.

Вера побледнела. Точно также когда-то ушла из жизни маменька. Казалось, что недуг уже отступил, но болезнь вернулась, и самый родной и близкий ей человек угас у нее на руках за какую-то седмицу, истаяла, словно свеча, зажжённая перед образами. Болезнь не щадит никого: ни молодых, ни старых, ни богатых, ни бедных, ни красивых, ни убогих.

- Все хорошо будет, - откинулся на подушку Георгий, когда приступ кашля утих.

От двери послышалось деликатное покашливание. Вера соскочила со стула и покраснела под изучающим взглядом доктора Смирнова.

- Я думал, вы уже ушли, Вера Николавна.

- Мне совершенно случайно стало известно, что Георгий Алексеевич оказался в числе ваших пациентов. Не могла не зайти, проведать, - принялась сбивчиво оправдываться она.

- Его превосходительство скоро оставит эти стены, - улыбнулся доктор. – У вас, Георгий Алексеевич, на редкость отменное здоровье и крепкий организм. Другой бы уже одной ногой в могиле стоял, а вы, можно сказать, отделались легким испугом. Вера Николавна, - перевел он свой взгляд на княгиню, - коли вы еще не ушли, предлагаю оформить благотворительный взнос как полагается.

Бахметьев удивленно глянул на Верочку и понимающе улыбнулся.

- Да, конечно, Василий Никонорович, - Вера прошла вслед за Смирновым, но остановившись на пороге, не могла не оглянуться.

«Я люблю тебя», - прошептала одними губами и скрылась за дверью.

Смирнов в молчании проследовал до своего кабинета и распахнув двери перед княгиней, плотно притворил их за собой.

- Что с тем солдатиком, что привезли сегодня? – поинтересовалась Верочка, нарушив тишину.

- Ничего серьезного, пуля прошла на вылет, кость не задета, - пожал плечами Василий Никонорович. – Ему стоило убедиться, что ружье не заряжено, прежде чем плечом упираться в него.

- Слава Богу, - перекрестилась Вера.

- Вы весьма рискуете, ваше сиятельство, - тихо заметил он, даже не поворачивая головы в ее сторону. – Оленька – милая барышня, но чересчур болтливая.

Верочка вспыхнула:

- Я не понимаю вас.

- Мне будет искренне жаль вас, коли случится так, что местное общество от вас отвернется. Мы не были знакомы лично, но я много хорошего слышал о вас, все может измениться в одночасье. Поверьте моему немалому жизненному опыту, - вздохнул доктор Смирнов. – Подумайте над тем, что я сказал вам. И еще, Вера Николавна, благодарю вас за вашу доброту и за то, что не оставили своим вниманием страждущих.

- Не стоит благодарности, - пробормотала Верочка, всем сердцем желая оказаться вне поля зрения проницательного доктора.