Яд по венам

Старый добрый "Тихий"

Неторопливо и томно наступала ночь на маленький город под названием Тихий, она ласково обнимала улицы и дворы, соблазнительно поглощала свет и беспощадно гнала людей по домам, туда, где вновь, спустя время, зажигается спасительный свет и появляется ощущение безопасности. Многие боятся темноты, не понимая до конца сути собственного страха. Они ошибочно подменяют понятия. Люди не боятся самой тьмы, они боятся того, что скрывается в ней. Дети боятся монстров, что прячутся в темноте под кроватью. Подростки боятся бродячих бешеных псов, которые выходят из убежищ, в которых скрывались днём. Взрослые боятся людей. Боятся их тёмных помыслов, боятся их желаний, и боятся, пожалуй, собственных демонов. Многие люди спят по ночам, хотя, по их же логике это бессмысленно, ведь сумрак не безопасен, а человек совершенно беззащитен во сне. Отчего существа, которые так самонадеянно называют себя разумными, так же отчаянно вводят себя в заблуждение и заниматся самообманом?

София

Скучающе помешивала сахар в кофе, смотря сквозь стену напротив, пока её подруги что-то активно обсуждали, хотя это больше походило на щебет птиц. Ласточки? Или печужки? Хм, наверное всё-таки ласточки, уж больно шустрые у неё подруги. От этих мыслей девушка фыркнула и отпила глоток, морщась от сладости, которую терпеть не может, но которую заказывает из раза в раз. Так нужно, это пьют все, а она ничуть не хуже. Потому она готова глотать эту гадость кажый раз, а потом приходить домой и пихать два пальца в глотку, лишь бы избавиться от этого проклятого привкуса ванили и клубники. Это ничего, это привычно. Она медленно перевела взгляд на Злату, подмечая практически незаметный след от туши на нижнем веке и почти полностью съеденную помаду. Это всегда вызывало раздражение. Абсолютная беспечность и беззаботность блондинки. Та могла болтать без умолку, не замечая того, что её никто не слушает, не замечая как отвратительно небрежно растрепались её волосы, не замечая эти осуждающие взгляды окружающих её людей, когда Злата слишком громко и эмоционально что-то рассказывала. Тупое раздражение поднималось в груди Софии, которое, впрочем, она мастерски подавляла. Они знакомы с детства, в песочнице вдвоём играли. Её мать главная медсестра в областной больнице, а сама Злата звезда университета. София никогда не выскажет мысли, что существуют в её голове, когда она разговаривает с этой блондиночкой. Так надо. Так живут все, а она ничуть не хуже. София обворожительно засмеялась вместе с девушками, хотя даже не пыталась слушать этот весьма увлекательный монолог Златы. Внезапно к разговору подключилась Анна, увлечённо что-то доказывая. Что-то невероятно скучное, как и всегда. Сухие факты, подкреплённые тонной никому не нужных доказательств. Как будто кто-то захочет вступить в словесную конфронтацию с Анной, как будто кто-то на полном серьёзе будет выслушивать тот информационный поток, который хлещет из этой девушки, как будто кому-то действительно будет интерсно слушать всю эту псевдо-научную чушь. Хотя, пожалуй, Злата готова это слушать и пытаться что-то анализировать. Только вот вопрос: а у неё хоть что-то из этого получается? Может всё-таки она, как и София, ни черта не слушает, а просто улыбается и кивает как болванчик? Может Злата также слышит не слова, а белый шум? Может она также сейчас наклоняется поближе не для лушей слышимости, а для того, чтобы подметить эти отвратительно яркие круги под глазами, которые Анна даже не пытается скрыть макияжем. Или этот кричаще яркий джемпер грязно-морковного цвета, на котором у горловины отчётливо видны масляные пятна от недавего ужина. Как же это раздражает...София стала аккуратно постукивать по столешнице аккуратным маникюром, повторяя про себя всё те же слова. Так надо. Анна является самым начитанным человеком в окружении Софии, эрудиция девушки по началу поражала, и лишь потом вызывала скуку и приступы головной боли. Её родители доктора наук, которые постоянно в командировках по всему миру. Этот джемпер был привезён из Будапешта, а бесформенные брюки болотного цвета с обилием корманов из Финляндии. Так и должно быть.

Боже, как же от всего этого тошнило девушку. Так и хотелось психануть и высказать всё, что кипело в её голове, но нельзя. Все так живут, и она не исключение. Её мать тоже постоянно упоминает пустоголовых коллег и соседей, которые будто назло показывают исключительно ужасные черты характера и привычки. Отец над этим постоянно смеётся, говоря, что это пустяки и все так живут. Он говорит что-то ещё, но София его уже не слушает. Это утомляет. Постоянно кого-то слушать.

Выпив последний глоток сладкого чего-то, и привычно подавив рвотный позыв, девушка решила наконец вступить в диалог.

- Скоро уже новый учебный год, вы готовы? Анна, под фразой "готова", я подразумеваю презентабельную красивую форму, а также хотя бы минимальный макияж и подобие причёски. Мышиный хвостик и убогий бублик на голове прической не являются

Злата на это лишь заливисто рассмеялась и успокаивающе консулась ладони Анны, та знатно скисла от слов подруги, явно не готовая к этому ежегодному празднику жизни. Анна и сама прекрасно осознавала, что слишком небрежно относится ко многим аспектам своей жизни, и внешность исключением не была.

- Соф, будь мягче. Я с утречка прибегу к нашему бобрику и всё сделаю по полному разряду, она будет цвести и пахнуть.

Девушка на эту фразу колко посмотрела уже на Злату, окинув ту придирчивым взглядом.

- Никаких брюк и пиджаков, Злата. Макияж не кричащий, а сдержанный. Маникюр пастельный и однотонный, длина не более двух сантиметров. Если юбка, то длина не короче двух пальцев от колена и не по щиколотку. Изящно и со вкусом. Рубашка белоснежно белая, Злата. Не красная, не синяя и не зелёная. Если у тебя таковой не является, то завтра я тебе принесу и ты переоденешься перед началом торжества. Ведём себя прилично и не нажираемся как свинья перед началом, как это было в прошлом году. Я ожидаю от вас наконец взрослого поведения, как-никак это последний наш учебный год, мы должны показть себя с наилучшей стороны, чтобы полчить хорошую оценку от нашего учебного куратора для постпуления на хорошую работу.