Яддушка Для Злодея, Или Нельзя (влю)убить Кощея

9 -

- Практически! - ядовито передразнил голос. Еще пара звучных сморканий, и говоривший из темноты взял себя в руки. - Жениться тебе надо. Обзавелся бы какой-никакой бабой, был бы доступ на ту сторону. Хоть бы кикимору какую охмурил. Они в реальность за пестрыми тряпками стаями шастают.

- Я, батя, утопленников не люблю и топиться каждый раз, как мне в реальность нужно будет, не стану. Не люблю это мокрое дело. Я уж как-нибудь так, без жены, сам справлюсь.

- Как-нибудь так... Как-нибудь так... - хрипло, словно у него пересохло в горле, передразнил из тьмы Кащей-старший. - Уже справился. Я для чего тебе, Костя, на твое совершеннолетие путешествие в реальность устроил? - Вышеупомянутый Костя молчал. - Чтобы ты с тамошними русалками по тавернам пьяный валялся? - Голос гневно взвился к потолку. - Ты знаешь, сколько цыгане за отправку на ту сторону берут? Вовек не расплатишься!

- Ну ты же им это, коня бледного сплавил. Уже не в минусе. - Ни грамма раскаяния не прозвучало в голосе сына.

- Не в минусе-е, - передразнил отец. - Я тебя туда, Костя, отправил, чтобы ты посмотрел, как они там в реальности по-человечески живут, не то что мы тут, в изнанке. И жену себе приличную с доступом на ту сторону нашел! А ты?

Помолчали. В тишине слышались только позвякивание цепей да звук капающей воды.

  Кощей первый нарушил молчание.

- Ты, Костенька, скоро моим преемником, Костианом вторым будешь, - елейным голосом начал бессмертный. - Сила моя и полное бессмертие к тебе перейдет, станешь ты править заместо меня. Только вот не удержать тебе царство Навье в своих руках, ой не удержать, - горестно продолжал развивать свою мысль Кощей. - Ты думаешь, твои подданные будут такую жизнь собачью терпеть? Неволю да бесправие? Ни размяться им, ни разгуляться по белу свету. Безвылазно сидеть тут в подмирье, как в сырой клетушке, как в норе крысиной! Сначала начнется недовольство, смута, потом переворот и запрут тебя в подземелье, обмотанного цепями, без капли живой воды, и забудут, что ты жил на свете. А вечность в оковах, это тебе, сына, не сахар… - пригорюнился невидимый голос, думая о своем.

Тот, кого Кощей-старший назвал Константином, побледнел, но постарался не подать виду, что такая судьба его испугала.

- Ты княжеских кровей и право имеешь! - загремел голос в темноте. - Князь ты или не князь? Но не все еще потеряно. Поблагодари богов за то, что у тебя отец Кощей-умнейший! Девка эта в нашем мире осталась, а значит, как закрыла проход, так снова и откроет. И не какую-нибудь временную прореху в изнанке, а полноценный тракт из нашего мира в реальность. Уж ты позаботься об этом, Костя, не налажай.

- А если она не умеет?

- Чего?

- Открывать проход. Или не захочет? - переспросил начинающий злодей, вспоминая, как надрала ему все части тела несговорчивая гостья из реальности.

- Не умеет - научим, - лениво прогундосил Кощей-старший. - Не захочет - заставим. Подсуетись, Костиан, подсуетись. Батьки твоего не станет, и заступиться за тебя некому будет. Нам, бессмертным, раньше и Явь, и Навь принадлежала, а не каким-то смертным людишкам. Наш тот мир, наш! И ничей более! Так пойди и возьми то, что принадлежит тебе по праву. И, Костя… - сделал эффектную паузу искусный манипулятор, а после вкрадчиво продолжил: - Ни перед чем не останавливайся, помни про подвал, цепи и… вечность в темноте.

***

Мне только и оставалось, что сидеть и утирать слезы. Робко, на полусогнутых, ко мне посеменил ежик.

- Мы справились… Отвадили Кощея, не пустили его на ту сторону.

- Справились, как же! Мой мир вон где, а я вон где! - глотая слезы и размазывая их по лицу пополам с пеплом, проговорила я.

- Ты это, - колючий шаркнул лапкой по песку, - прости меня, что защитить не смог, хреновый из меня рыцарь получается. - Ежик выдернул из себя самую длинную иголку и помахал ей в воздухе на манер шпаги. - Я должен был первый броситься в атаку и заколоть его!

- Да какой ты рыцарь… - утирая сопли, сказала я. - Ребенок небось, насмотрелся у бабки телевизора, а сам колобок колючий. Куда тебе тягаться с Кощеем, самому небось еще трех годков не исполнилось, - прикинула я на глаз возраст отважного звереныша.

- Мне три с половиной, - ощетинившись, показал крохотные зубки ежик. Я сгребла колючего в охапку, уткнулась ему в мягкое пузико и заревела в голос. Вот он, единственный защитничек, стена между мной и Кощеем бессмертным! Что-то мне подсказывало - не простит мне местный злодей моей несговорчивости. Мстить будет!

Ежик смущенно втянул колючки (не знала, что они так умеют делать), сделавшись мягким и круглым, как мячик, наполненный желе, и представил себя в мое полное распоряжение.

Я оплакивала все: смерть моей бабушки, ушедшей навсегда, свою несчастную судьбу, свой мир, на который покушается наглый злодей.

Нарыдавшись вволю и заплакав лысого ежика полностью, я утерла слезы им же.

- Так что делать будешь? Истреблять или замуж пойдешь? - деловито поинтересовалась лиса, выбегая из кустов и садясь рядом, подобрав хвостик. - Истреблять – оно, конечно, вернее, но как-то... опрометчиво, замуж - оно безопасней.

Моя челюсть отпала до земли.