Янтарь на снегу

Глава 23

Иди-иди, скатертью дорога! Желательно, чтобы сама дорога была кривой и ухабистой, тогда хоть ноги переломают все трое. Сволочи! Я безнадежно попыталась стянуть раны, дозваться до животворных токов в запястьях, но пришлось ограничиться остановить приток крови к рукам. Сил практически не осталось, ведь до этого я лечила Легарта и в планы мои никак не входили похищение и дальнейшее принесение в жертву. На то, что у меня получится это сделать, не рассчитывала, потому как руки были связаны не простой веревкой, а магической. Это же надо додуматься ‒ отрезать волосы мертвым, чтобы сплести такое!

Отчаяние.

Оно подползало, подкрадывалось вместе с холодом и сумерками. Даже если кровь и получилось остановить ‒ это не значит, что она перестала двигаться по кругу, ее вышло из меня достаточно много, пусть теперь она двигалась очень медленно. Пора смириться с тем, что я умру, но вот становиться причиной гибели несметного числа народу не хотелось. Связанная по рукам и ногам я не могла двигаться, а кричать не было сил, отчаянно хотелось спать, пусть тело и закоченело от холода, казалось, если я закрою глаза станет тут же тепло и легко. Холод убаюкивал, холод смежал веки, шептал колкими губами ветра одну из грустных сказок Энике.

О нас с Людей забыли.

От осознания этого стало горько. Острое чувство вины терзало душу ‒ нам не надо было расставаться, но я отправилась лечить Легарта, а еще ‒ дура такая ‒ хотела отыскать Майло. Потому что переживала за нерадивого канцлера ‒ он получил столько ран. Та капля сил, что берегла для него и отсрочила мой уход в Навь, несмотря на магические путы.

Из-за помпезного празднества никто не заметил нашего с Людей исчезновения. Вардас, скорее всего, любовался всеми прелестями Лукреции, Легарт предавался печалям после нашего разговора, Витгерд во всю развлекал гостей, а мой отец ‒ лорд Сарф ‒ даже не представляю, чем мог быть занят в это время. Я не знала этого человека. А вайдил Фьерн, почему он не заметил опасности?

Слезы обиды потекли из глаз. Теплыми дорожками они покатились из глаз по ледяному лицу, очень быстро остывая на холоде.

Людя. Где ты?

Неужели все закончится вот так?

Веки отяжелели и стали медленно опускаться, неизбежно погружая в дрему и неся неминуемую смерть…

Он не успел.

Никто не успел. На этот раз эльфийскую пыль никуда не подмешивали. Просто турнир сам по себе оказался настолько изматывающим, что в общей массе народа никто не заметил исчезновения обычной служанки. Кроме ее хозяйки, конечно же.

Майло понял, что Гинтаре исчезла после того, как не нашел в шатре ее кузена. Куда она могла пойти? В пристанище тёток её тоже не оказалось. Вообще, он ждал ее. Надеялся, что Гинта придет проведать, несмотря на решение Сковитаса, Вардас считал, что имеет право с ней увидеться. Но она не явилась, а ведь так смотрела на него во время турнира, что Майло поверил будто бы она и правда испереживалась.

Однако в душу закралось недоброе чувство, канцлер не поленился проверить. Оказалось, опасения не напрасны: Гинту видели мечущейся между шатров, а потом она будто испарилась. И вот тут-то он и столкнулся нос к носу со стариком Ольгердом, поднимающим на уши всех дознавателей из дворцовой охраны. Так называемый вайдил Фьёрн вывалил ему на голову такое, что удар кузнечным молотом мог показаться ласковым поглаживанием.

Уж лучше бы он этого не делал!

С Ольгердом были личные счеты. Но сейчас предъявлять что-то было бы абсурдным и неуместным ‒ старик был верен королю и королевству. Это Майло знал точно. Но вот то, в чем жрец признался сейчас, повергло Вардаса в ярость, теперь он готов был убить вайдила без зазрения совести.

‒ Какого йодаса ты всё скрывал? ‒ чеканя каждое слово произнес разъяренный канцлер.

‒ Я хотел их так защитить, но подверг еще большей опасности, ‒ королевства согнутая спина бывшего маршалка королевства выдавала не только тяжесть прожитых лет, но и груз сжигающей его вины.

‒ Ты их убил… ‒ выдохнул Майло, еле сдерживая себя, чтобы не накинуться на старика. Как бы там ни было, выглядело бы это не достойно. Но и смириться с тем, что натворил этот предусмотрительный глупец, было неимоверно сложно.

Гинтаре…

Она могла быть уже мертва! И все из-за скрытности Ольгерда, будь он неладен, который скрыл, что служанка Гинты вовсе не служанка, а самая настоящая избранница дара тёмной силы. Некромантка! Кто бы мог подумать?!

И Гинта… не доверилась. Так и не сказала. Знай Майло правду о девушках, все могло бы сложиться по-другому. Не случилось бы то, что случилось и обе остались бы при нём и живы.

А теперь. Что делать теперь, когда следы замело выпавшим снегом?

Она была искренне привязана к той девочке, которая везде и всюду следовала за ней, стоило бы догадаться ‒ с горечью думал Вардас. Но уже ничего не изменить. Остается только запастись терпением и думать только о ней, и тогда, возможно, получится услышать биение ее сердца.

‒ На ней не твой камень, ‒ вывел из задумчивости голос Сарфа, ‒ ты ее не услышишь.

‒ Ты тоже почувствовал, когда сердце Инге перестало биться, ‒ с трудом разомкнув высохшие губы, промолвил Майло.

‒ К тому времени нас с Инге связывало намного больше, чем камень, ‒ выдохнул бывший наставник, ‒ да и ты крепко ранен, силы на исходе.