Янтарное сокровище

Янтарное сокровище

В западном предгорье Сихотэ-Алиня господствует по-прежнему морозный ветер. Верхушка горного хребта серебрится при свете полной луны. С наступлением зимнего периода таёжные просторы окрашиваются в белый цвет, лишь изредка показывая наготу стройных деревьев и добавляя картине светлые оттенки чёрного и коричневого.

Вдоль реки Бикин протягиваются около десятка зимников, сооружённых для такого безжалостного времени года. Это небольшое, одно из немногих поселений живописной Уссурийской тайги.

Уютная кухонька освещается багровым пламенем очага. К деревянному помосту подвешен котелок с кипящим варевом. За столом, расположенным у оконца с зимним узором, начинается трапеза.

Юнгани недавно исполнилось семь, она вытянулась в росте и уже без родительской помощи залазит на высокий стул. Девочка не может усидеть на месте, ожидая, когда мама поставит перед ней восхитительную стряпню.

Папа, дядюшка Зинчай и их товарищи, сидя напротив неё, о чём-то бурно стрекочут, а бабушка, разлёгшись на тёплом кане, щурясь, мастерит корзинку из тонких пластов берёсты.

Беседа охотников заставляет младшего члена семьи утихомириться и прислушаться. Пылкого интереса у неё не занимать!

– Вот так, ахун, взял и поймал. В одиночку! Следы его нашёл, ловушки расставил. Ждал три дня, притаился, беспокоился. Он воротился, и вот тебе! – увлечённо рассказывает дядюшка Зинчай.

– Верю-верю. Сегодня же покажешь тигра, которого здесь прежде не видывала ни единая охотничья душа, – высказывается отец Юнгани, многозначительно взглянув на друзей.

– Так вот почему у нас торжество? – вмешивается мама и наконец-то ставит на стол варёное мясо оленя и горячий суп.

По окончании ужина Юнгани залезает к бабушке, ложится в любимую позу и засыпает. Так думает она. Но сон никак не идёт. Её мысли заполняет красивый тигр, что изловил дядюшка.

Когда дом накрывает ночная тишина, Юнгани плотно запахивает шубу с орнаментированным подолом, достаёт чёрную как смоль косу, перекидывает её на спину и громко выдыхает. Остаются варежки, меховой капор и унты.

«Чтобы не захворать», – думает девочка.

Она приближается к каменному загону, вопреки страху открывает дверь и замечает за решёткой что-то рыжее. Её глаза радостно вспыхивают, пухлые щёки рдеют, а улыбка растягивается до ушей. Любопытство вытесняет все опасения: Юнгани бежит к животному.

– Привет, зверёк, – шёпотом здоровается она, присаживаясь на корточки.

Тигр поворачивает к ней морду, а потом безынтересно кладёт её на могучие лапы.

– Эй, ты чего?! – любознательный ребёнок просовывает руку между прутьями и проводит ладонью по гладкой шерсти хищника. Он злобно скалится и клацает зубами.

– Ох, у тебя там шрам! Прости. Ты выглядишь очень... грустным.

В эту секунду Юнгани захотелось плакать.

Ей снится сон. Полосатое создание стоит на отвесной скале, его грудь медленно вздымается: втягивает запах зимней тайги, заиндевелых деревьев, лакомой добычи, свободы. Тигр оборачивается: из медно-жёлтых глаз выступают хрупкие кристаллики слёз.

Сновидение обрывается, и девочка решает: она должна выручить полосатого, которого удерживают взаперти.

Когда наступает непроглядная ночь, Юнгани отправляется к жертве охотника. В её мешочке, в котором она раньше носила девичьи украшения, лежит крупная туша зайца и пара очищенных рыбёшек.

– Привет, Полосатик, – девочка подкидывает в вольер зайца.

Он нюхает его, облизывается и вскидывает глаза на Юнгани. «Это... это мне?», – молвит его благодарный взгляд.

– Ешь. Я ещё рыбку припасла.

Тигр словно понимает своего спасителя и приступает к скромному пережёвыванию жирных частей туши. Рыбу он ел с бо́льшим желанием.

– Я приду снова, Полосатик, чтобы покормить тебя или вызволить. Только никогда больше не кусай меня!

Утром папа обсуждал с дядюшкой Зинчаем вчерашнюю пропажу, мол, присутствие тигра доставляет несчастье и надобно поскорее снять с него шкурку.

Его слова ужасают Юнгани. Она мчится к загону, толкает дверь и та оказывается предательски запертой.

Девочка чувствует, как по щекам стремительно текут ручейки.

– Полосатик! О Буга, защити его! – умоляет она, дёргая ручку.

За спиной раздаётся хруст снега: кто-то идёт к ней.

– Моё слепящее солнышко, – говорит дядюшка Зинчай.

– Спаси его, дядя. Тигр...

Она замолкает: охотник не жалеет свои трофеи.

– Ты растёшь в удэгейской семье, Юн, негоже вовлекаться в охотничье ремесло старших. Забудь о звере, обучайся искусству собирательства, сшей необычную пару обуви, учись правильно хранить и готовить мясо.

Дядя заключает племянницу в крепкие объятия. Ей приходится следовать его указанию: уйти. Но кто сказал, что она будет учиться всяким искусствам?

Она засыпает строя планы, на случай если Полосатик ещё жив.

Её вновь настигает сон. Он похож на прошлый, но всё же в этом сне тигр глядит сквозь неё и больше не плачет.