Ярс из страны Веневдии

Часть IV. Глава IX

Глава IX

Между жизнью и смертью

   Ночевку устроили засветло. Снова колышки и много серебра вокруг, но не как прежде. Белая Ватага о себе сама заботится, не надеясь на стражу.

- Ты, малой, держись середки, вот что, - посоветовал Ярсу тот самый Грабарь, знаток нежити. – В середке и твари не достанут, и ножиком никто не пройдется. Смекаешь?

   Вполголоса советовал, с оглядкой. Ярс кивнул благодарно, решив не пренебрегать. Староста, хитрый лис, говорить может всякое, только ребра ведь словами не прикроешь. Залез и впрямь посреди толпы, да так, чтобы ни Лешака с Упырем вблизи, ни мстительного Охотника. Мох под спиной не мокрит, ветер стих, да и не только он. Вообще всё замерло. Ни звука с болот, ни шороха.

- А где же эти? – удивился один из ватажников. – За острогом выли непрестанно, а тут повымерли!

- Цыц, ботало! – одернули тут же. – Каркаешь нам на голову!

   Помалу все притихли. Кто клубком свернулся, кто взялся храпеть-сипеть, а Ярсу не спалось. Под смеженными веками мелькали опять лица – друзья, враги, близкие – но в груди ничего уже не отзывалось. Ни жалости, ни вины. Перешагнул порог, за которым прежняя жизнь вовсе незначимой кажется. Себя бы пожалеть, так и то не выходит. Разлепил веки снова, глядя на звезды, далекие уже и холодные. Серебряные гвоздики, вбитые в первое из семи небес. Тускло сегодня светят… или мешает что-то? Верно, мешает – зарево вдали, будто целый город пылает голубым огнем. Как раз там, куда сегодня путь держали! Хотел приподняться, а тело от легкого толчка само вдруг на ноги встало. Перешагнул невесомо ближайшего ватажника, затем троих сразу. Без единого звука. Толкнись сильней и полетишь над болотами прямо к сиянию! Еще спины, мешки-котомки, руки-ноги чьи то.

   И глаза!

   Два красных уголька в ночи, за серебряной преградой!

   Не человек и не зверь, а будто жаба на дыбы привстала, но морда узкая волчья. Остановиться бы, да ноги сами несут к ЭТОМУ, а тут и соседняя кочка глаза открыла, и еще, еще… вся равнина в алых угольках! Замерли, ждут. Дальше движется такое, чего и вовсе не разобрать: мертвенно-белесое, лоснящееся… много…

   Проснулся от собственного крика. Ночь вокруг, стылый воздух, да храп соседей. Уселся рывком, но без всякой уже легкости. Ватажники дрыхнут вповалку, ограждение на месте, и ничьих глаз за ним не видно. Или есть они? Что это отблескивает в безлунной ночи там и сям?! Вглядывался Ярс, пока свои глаза не заболели, да и после долго не спалось. Всё ловил ускользающую думу, навеянную сном. В дремоте уже вспомнилось полузабытое: солнечный луг далеко отсюда и псы в ракитнике. Молчаливые псы. Лает тот, кто хочет напугать, а истинный охотник всё делает втихую – караулит, крадется, нападает. Не услышишь его, пока клыки тебя не возьмут…

***

   Утро пришло своим чередом, и болота сделались прежними. Кочки да лужи. Вдали, где приснилось зарево, отблескивает вода, и немалая. Зачем туда путь держать?

- Ты куда нас ведешь, единоглазый?! – озвучил Ярсову мысль один из стражников. – Вчера день протопали, а мха до сих пор тю-тю!

- Над увечьем моим насмехаться не след, - ответил Косой степенно, хоть лицо и дернулось. Левая половина, невидимая стражнику.

- Увечье моё оставлено тварью, какой никто из вас в жизни не зрел. Что до мха, так не спеши судить, скоро сам увидишь.

   Прозвучало в его голосе такое, что стражник придирки оставил. Вереница двинулась тропой в прежнем порядке, а вскоре и самой тропы не стало. Целина потянулась меж кочками и лужами. Ярс шагал расчетливо, а крупные холмики вовсе огибал – так и мерещились у каждого огоньки глаз. Пересказывать сон не хотелось, да и некому. Нет здесь друзей!

   Староста внес ясность на ближайшем привале. Ватага от Ярса поодаль села, будто кто приказал, да и стражников Упырь отвлек беседой. Тут и устроился на соседней кочке улыбчивый Лешак с ножом в руке. С настоящим, в локоть длиной, какие каторжанам вовсе не положены.

- Ты ешь, братец Серп, не ворохайся так уж. Пускай думают, что я тебя нарочно припугиваю.

- Ножик у тебя знатный, - усмехнулся Ярс. – С таким хоть на битву!

- Проживешь с моё, тоже заимеешь. В самый раз бугаев наглых резать, а вот на серьезное дело с таким несподручно. Для того и нужен ты мне.

- Снова загадками говоришь, почтенный.

- А ты не перебивай, тогда всё поймешь, - голос Чупака утратил прежнюю мягкость, железо в нем зазвучало. – Про задумку мою уже знаешь, а препон к ней один единственный. Стражники. Пятерых в броне мы всей ватагой не свалим, но одного спроворим всяко. Дальше тебе и меч в руки, братец. Кроме тебя здесь никто к мечу не приучен.

- На четверых с одной железкой? – хмыкнул Ярс. – Благодарю, почтенный, что высоко ценишь, только стража в таких забавах пошустрей меня будет!

- Зачем на четверых? Мы тоже сидеть, сложа руки, не станем, хоть и полягут многие. Твое дело – меч со щитом добыть, а для этого ум понадобится и хитрость. Смекаешь, о чем я?