За день до нашей смерти: 208iv

Глава 13. Хозяин Дьявола

Настало утро. Прохладное, сырое, но всё же утро. Маленький отряд неспешно вылезал из двух палаток, в которые он еле-еле поместился, а Салливан, несший службу остаток ночи, наоборот — залез внутрь, дабы хоть на пару часов окунуться в мир Морфея.

С деревьев опадали последние листья — самые сильные из всех, держащиеся до последнего, но всё равно сдавшиеся в конце — как всегда. Уильям глубоко вдохнул свежего воздуха и медленно выпустил его из себя, наблюдая пар у своего рта — наступил ноябрь, скоро должно было стать гораздо холоднее.

Наёмнику осень нравилась, пожалуй, за две вещи: за умиротворение, что она приносила своей лёгкой прохладой и постепенно увядающей жизнью, и за то, что в списках той же увядающей жизни числились комары, блохи да прочие любители потревожить и без того короткий сон. Но вот поводов не любить её было куда больше, а главным выступал именно холод, только усиливающийся со временем. Он сокращал промежуток в сутках, когда можно было бы передвигаться, не боясь переохлаждения, заставлял надевать более тёплые и сковывающие движения вещи, вынуждал чаще заходить в города, чтобы пополнить запасы воды или же просто погреться — был настоящим врагом тому, кто считал себя отшельником.

На часах было восемь — ровно час до встречи со связными с той стороны реки Ред. Уильям взял парня с собой к реке и, усадив рядом, начал расспрашивать о Хэнке — он видел, что Пацан весь прошлый вечер был рядом с вдовой, и предположил, что тот всё знал. Он в своих догадках не промахнулся — Джанет выложила всё, обвернув это небольшой истерикой и залив слезами.

Второго октября — примерно через полторы-две недели после того, как Уильям «Из Джонсборо» Хантер покинул переправу у Гайона, приехал кардинал — старый, худой, словно сам мертвец, старик на коляске с широкими губами и длинными седыми, но редкими локонами чуть короче, чем до плеч. В описании Хан тут же узнал Генриха Гаскойна.

Вначале, Хэнк общался с Кардиналом наедине. Долго, протяжно, почти весь день, не совещаясь ни с кем. Но под вечер, всё-таки, они сумели договориться — вышли оба и созвали всех в центре моста. Рядом со стариком встал человек, который говорил за него нарочито громко — тот, в чьей голове рождались эти фразы, мог только шептать. Встав в центре, глашатай торжественно объявил: всё и все принадлежало Золоту — все переправы, все люди на них, автоматически получающие гражданство Нового Техаса, весь транспорт и оружие.

Уже в ту секунду Уильям, что Джанет соврала. Человек, который всю жизнь выступал за личную свободу; человек, который до сорока лет своей жизни настолько панически боялся женитьбы, что не терпел женщин в своей команде; человек, который построил собственную сеть переправ, наверняка, лишь ради того, чтобы не быть в подчинении, не мог бы просто так всё отдать. Даже если речь шла о Золоте. Тем более, если речь шла о Золоте.

В итоге, большинство переправ, как и переправу в Гайоне, взяли в осаду различные группировки, секты и фракции. Мол: «Ни один житель Оклахомы или Арканзаса даже не хотел слышать об Отце, чья тёмная фигура держала бы их в кулаке подчинения». Хэнку же и Джанет был выделен отряд связных, что должен был доставить их в Техас. Почему Кардинал, уезжая, не забрал их с собой? Лично старик видел в этом ещё одно несовпадение во лжи жены его покойного друга.

Переправу Гайона взяли в осаду Крысы — те, кто называли себя «вольным народом», а на деле были лишь наследниками анархистов и панков, живущих одним днём и не желающих принимать мир таким, каким он стал. Такие, в основном, погибали от встреч с мёртвыми — бесславно пропадали в волнах паники, забитые сверкающими пятками своих убегающих товарищей.

Осада была длительной и выматывающей, банда не шла ни на переговоры, ни на уступки — не выпускали никого наружу и не запускали никого внутрь, а тех, кто пытался бежать, долго преследовали, перебрасывая затем головы пойманных через стену.

Продержались в таком настроении заточенные около трёх недель. Дальше было принято решение дождаться ночи и пробиваться с боем — отряд вооружённых связных и два десятка людей вполне могли бы выиграть тот бой, но во время побега началась неразбериха — темнота, которая служила другом, стала врагом — беженцев заметили и открыли огонь из заранее подготовленных стрелковых мест-засад. Определять позиции было трудно, укрыться вне зданий или узких переулков — ещё труднее.

Перекрестная стрельба по обеим сторонам дорог и закоулков положила почти всех в том побеге. Слёг и сам Хэнк, поймав пулю в ногу — упал на землю, схватившись за раздробленное колено и тут же получил вторую — в голову. Выжившие связные в большинстве своём остались прикрывать отход Джанет — глава переправ был мёртв, так что живым нужен был хотя бы заместитель, иначе их бы и так ждала не самая приятная смерть.

Но была и очень любопытная деталь во лжи: одна группа связных, оставленных Кардиналом, должна была пойти с Хэнком и Джанет прямо в Новый Техас, а другая — отправиться по точкам встреч, намеченных Александрой и Винни-Салливаном. На вопрос, как они с Золотом, парень не ответил. Впрочем, ему вчера тоже не ответили, так что он не утаивал.

Следующие несколько дней выжившие солдаты шли к последнему месту встречи в списке — Мюррею. А когда рандеву состоялось и пополненный отряд ушёл из посёлка, на Мюррей напали. Совпадение ли или просто очередная ложь — было неясно, но вся группа, если верить, вышла целой и направилась на то кладбище, чтобы ждать переправы.

Единственное условие успешного обмена между связными нарушили Хантер и Пацан — хотя бы один связной с каждой стороны должен был быть — они знали как кодовые слова, так и время встречи. С временем всё было ясно — Андре проболтался одним вечером, а вот пароль… Впрочем, это было не столь важно — Уильяма из Джонсборо всё равно доставили бы к Гаскойну, попадись он, так что он решил попасться.

Завершив разговор и попрощавшись, он подошёл ещё ближе к столь желанной для многих переправе — ветхому деревянному мосту, шатающемуся от каждого порыва ветра, по которому мог пройти только один человек вширь — так выглядела лестница в рай. Но ни Петра, ни ангелов видно не было.