За гранью выживания

Глава 8

В какое-то мгновение Майкл словно отмер. Сердце бешено застучало, гоняя кровь по жилам. Спешно забросив винтовку на плечо, парень быстро пробрался ближе к первым рядам, к матери.

- Мама, соглашайся с ним! - взмолился он, сжав руки, совсем не желая хоронить мать.

Не желая терять еще и ее, парень напряженно замер.

Вскинув голову, чуть прищурившись, Валери проследила за ним взглядом, после осмотрелась по сторонам и покачала головой. Сюда согнали уже всех мятежников и на лицах едва ли не каждого читался страх. Это было закономерно, но была еще и другое: готовность лизать ботинки Лазаря, только бы их оставили в живых. Нет, были и мрачные, упрямые, но их было мало.

Вздохнув, Валери покачала головой.

- Стадо...

Будь за что стоять, она скорее бы предпочла умереть, чем так унижаться, но не теперь, не теперь.

Наконец придя в себя, Эвелин медленно повернулась к Майклу.

Сердце заныло от тоски. Она хотела поднять руку, обнять сына, дотронуться до него, но вместо этого лишь улыбнулась. Нежно и бесконечно печально, а в глазах стояли слезы.

Ее мальчик был жив. И не важно, что пришел он с теми, кто убил его отца. Важно было лишь то, что он цел и невредим. И вместе с тем, что-то нехорошее, какое-то смутно знакомое чувство ледяными иглами вонзилось в душу.

Не замечая того, что по щекам катятся слезы, женщина отрицательно покачала головой и снова улыбнулась сыну, все еще не отводя от него взгляда.

Как он был похож на отца. И как жаль ей было оставлять его. Но присоединиться к убийцам мужа Эвелин не хотела, просто не могла.

Снова отрицательно покачав головой, женщина опустила голову и отвернулась от сына, чувствуя, как желание кричать обжигает глотку и спазмы сдавливают горло.

Недовольно нахмурившись и скептически приподняв бровь, Лазарь перевел взгляд к Валери, удовлетворенным кивком головы оценив симпатичную мордашку и неплохую фигурку женщины.

- Ну, а ты что скажешь?

Вновь отклонив голову назад, чтобы взглянуть на него снизу-вверх, Валери чуть прищурилась на слишком ярком солнце.

- А у меня смысла геройствовать нет. Есть только желание убраться отсюда подальше и неважно куда. - только и отозвалась она, после чего взглянула на Эвелин.

Ее смерть и смерть Макса, все, что еще могло бы задеть ее здесь. И если последний все еще оставался бессознательной тушкой, первая...

Замерев, Майкл побледнел, чувствуя, как горло сдавливает отчаяние.

- Мама, прошу!.. Отец бы хотел этого. Мы же не знаем, кто его убил. Ты же помнишь, каким нервным вернулся Гай, как он не любил отца... Это же мог сделать он, зачем тебе умирать! - едва не взмолился парень.

Глубоко вдохнув, Валери окликнула ее.

- Эвелин... Послушай сына. - внешне она была все такой же спокойной, даже чуть улыбалась и только в глубине синих глаз проскользнула легкая тень напряжения.

Не должны такие люди умирать вот так.

Ошарашенно дернувшись, Дженсон изумленно остановил взгляд на жене. Его жене! Что она говорила! Все другое проходило мимо, но ее слова...

- Да, Эвелин, послушай сына, - совершенно беззлобно предложил Лазарь, опускаясь на корточки, чтобы оказаться приблизительно на одном уровне с женщиной. - В последний раз предлагаю, а там, кто знает, может тебе у нас понравится. - Мужчина лукаво усмехнулся и подмигнул ей.

На мгновение, в душе Эвелин закралось малодушное, эгоистичное желание согласиться. И жить. Не важно, что побежденной и униженной, зато вместе с сыном.

Но, осмотревшись вокруг, женщина лишь упрямо мотнула головой.

Она знала, чего хотел бы Уоррен. Он хотел бы, чтобы она жила. Но не могла. Не могла согласиться предать людей, которых повела за собой, не могла предать собственные убеждения и оказаться не верной своему слову. Пускай и очень хотела, но не могла.

Сжав руки в кулаки, женщина гордо вскинула голову.

- Кому-то нужно играть в героев.

Только и сказала она, стараясь не смотреть на сына, ощущая, что предает его. Бросает на произвол судьбы, но, еще раз осмотревшись и встретившись с испуганными, но вместе с тем и решительными взглядами людей, поняла, что иначе не смогла бы.

Замерев, парень побледнел, чувствуя, как тело сковывает оцепенение, а вместе с тем душу болезненно колет что-то холодное. Она же не могла, она не могла бросить его! Еще и она не могла!..

Пожалуй впервые Валери чуть нахмурилась. Она понимала, что движет Эвелин, но вместе с тем, хотелось встряхнуть идиотку, заставить ее подумать о себе, о сыне... Людям плевать на нее, ее сына, никто кроме нее самой и ее ребенка не позаботиться о них. Зачем умирать?!

- О, как замечательно. Такая сила... - восторженно протянул Дейв.

К удивлению, встрепенувшегося Дженсона, врач не был связан, его никто не удерживал. Поправив очки, мужчина восхищенно взглянул на Эвелин.

- Такой образец мог бы послужить прекрасным материалом для научных исследований! - почти с восторгом протянул он.

Вздрогнув, от звука его голоса, Эвелин медленно обернулась. Кто бы мог подумать, что невзрачный и рассеянный доктор мог оказаться предателем.

- Ах ты ублюдок, как жаль, что я не всадила скальпель тебе в шею, еще тогда, - прошипела она, подавшись вперед, готовая вцепится в глотку предателю, но тяжелая мужская рука, с силой сжавшая плече и дуло винтовки, уткнувшееся в бок, вынудили женщину снова замереть и ограничиться лишь испепеляющим взглядом в сторону доктора.

- Что же, тогда, все решено! - с капота машины подвел итоги Лазарь, взмахнув битой словно дирижер - палочкой. - Все, кто с нами - грузятся в пикап. Этого, этого и эту, - Лазарь поочередно указал на Дженсона, Макса и Эвелин. - Связать и в кузов к ребятам. Руками не трогать, но глаз с них не спускать. Особенно, с черненькой, вдруг, передумает. Остальные, расходитесь по домам.

Ловко спрыгнув с кузова, Лазарь жестом подозвал к себе одного из своих людей и, пока пленников грузили в кузов машины, о чем-то негромко переговаривался с ним.