За тебя никто не решит!

ЗА ТЕБЯ НИКТО НЕ РЕШИТ! На распутье.

 Летняя сессия трудное время не только для студентов, но и для преподавателей. Это не только зачёты, экзамены, дипломники, а ещё программы по новым предметам, которые надо было сдать ещё «вчера». А дома ждёт семья, у мальчишек конец учебного года и тоже необходимо мамино внимание, так как папа в такую пору просто недоступен – у него тендер и начало строительства нового объекта.

«Жаль, что время не может растянуться настолько, чтобы хватило на все дела и ещё немного на отдых» – тяжело вздохнула Тася, выбираясь из автомобиля. Остановившись у крыльца, загляделась на распустившую белые серёжки  черёмухи, вдохнула её горьковато-сладкий запах, подумала с грустью: «Весна уже заканчивается, а я даже не заметила, всё бегу куда-то тороплюсь…».

В кармане тихо звякнул телефон, напоминая о каком-то важном событии. Открыв дисплей и увидев запись, Тася, досадуя на себя, торопливо набрала номер подруги:

– Здравствуй Ирина! С именинником тебя, я тут совсем закрутилась и чуть ни забыла поздравить своего крестника с днём рождения.

– У тебя что-то с памятью плоховато, день рождения Артёма был вчера, – перебила та.

–Ты последнее время так часто рожаешь, что я перепутала дату, – весёло отшутилась Таисья.

–Вот язва же ты! – ничуть не обидевшись, засмеялась Ирина.

– Да и ты за словом в карман не лезешь. Лучше расскажи, как день рождения прошёл?

­– Отпраздновали замечательно. Родственники приехали, девчонки наши пришли. Спасибо за подарок, что прислала, очень понравился. Артёмка так и уснул в обнимку         с твоим медведем. Сынуля подрос,  забавный стал, ласковый, как котёнок. Я с ним словно  помолодела.

– Иришка, помнишь, как ты его не хотела рожать?

– Ещё бы! Я Маргарите Васильевне всю жизнь благодарна буду, за то, что в последний момент меня отговорила. Веришь, нет, Тася, гляжу иногда на Артёма и плачу.

– Чудная ты, радоваться надо, что такой замечательный карапуз по дому носится!

–  Плачу от того, что по глупости своей, чуть не убила его, а так, конечно, радуемся. А вы с Сашей про девочку не подумали? Два сына есть, а помощницы у мамы нет.

– Разговоры в семье витают, бабушкам внучку хочется понянчить, а мне,  честно, не до этого, от работы бы отдохнуть. Мальчики теперь уже самостоятельные, только к  свободе стала  привыкать. А здесь снова пелёнки, стирка, никуда не съездишь, нет, не хочу…

–Тася, разве в путешествиях счастье? Родишь малышку и отдыхай от своей работы целых три года.   Когда Артём родился, у нас в семье всё на лад пошло. Старшие в нём души не чают, помогают во всём. Подумай, моложе мы не становимся.

*****

Слова Ирины запали в душу. Позже, вспоминая этот разговор, Тася размышляла: «За повседневной суетой не заметила, как быстро выросли сыновья. Дом двухэтажный отстроили для большой семьи, да скоро  пусто в нём  станет. Не успеешь оглянуться, Максим вылетит из гнезда, а за ним и Павлик. Останемся вдвоём с Сашей. Может подруга и права, самое время подумать о третьем ребёнке?»

*****

 Жизнь, словно подтверждала её мысли. Сначала сослуживицы одна за другой ушли в декрет, родив по третьему ребёнку. Потом, в июле друзья и однокурсники Дима с Настей, пригласили мужа Таисьи стать  крёстным отцом их младшей дочери.

Обряд крещения проходил в храме Казанской Божьей Матери. Михайловы приехали туда загодя. Возле крещальни их уже поджидали Дима и Настя с будущей крестницей на руках. Вокруг виновников торжества собрались близкие родственники и друзья. Слабо зная церковные правила, все волновались перед предстоящим событием, робели. Из главного здания храма вышел батюшка и пригласил всех в помещение, где стояла чашеобразная крестильная купель с водой. Перед иконами Божьей матери, Иисуса Христа, мигая язычками пламени, горели лампады. Служка, помогавший батюшке, зажёг свечи. Дима и Настя переодели девочку и передали Александру. Рядом с ним, держа в руках свечи, встала Светлана – подруга Насти, которую та пригласила быть крестной матерью дочери. Тася видела, как у мужа от волнения слегка дрожат руки, как он осторожно прижимает к груди белокурую малышку, одетую в кружевную рубашку и чепчик, с любопытством разглядывая хорошенькое, кукольное личико девочки.

Сначала батюшка разжёг кадило и, размахивая им, читая молитвы, обошёл помещение, окуривая присутствующих ароматным дымом, пахнущим ладаном. Потом он окропил всех святой водой, прочитал молитву и, взяв девочку на руки, нарёк её Полиной – именем, выбранным родителями. Благословив ребёнка, священник продолжил таинство крещения. Крёстные от имени малышки отреклись от зла и сатаны и ответили, что сочетаются с Христом. После освещения воды в купели ребёнка раздели, помазали елеем и трижды погрузили в воду. Затем крестная приняла девочку из рук батюшки и завернула в белую мягкую пелёнку, купленную специально для обряда. Батюшка надел на малышку крестик, подаренный Александром, ещё раз совершил помазанье и крестообразно выстриг волосики на голове. В завершение обряда девочку поднесли к иконе Божьей Матери.

*****

Домой вернулись поздно  вечером, когда вечерняя заря залила алым светом полнеба.

– Что-то,  я так притомился, – бросив на столик в прихожей ключи от машины, Саша грузно опустился на стоявшее рядом кресло. – Легче весь день заказчику объект сдавать, чем перед батюшкой с ребёнком на руках стоять.   

– Кофе сварить? – убирая ключи на место, спросила Тася.

­– Свари, а я на террасе побуду, воздухом подышу. Душно у них в квартире, хотя и большая. Как хорошо, что я в своё время настоял дом на земле построить.

– Если сам себя не похвалишь, никто и не вспомнит о твоих заслугах, – усмехнулась по-доброму Тася. – Иди, любуйся делами рук своих. А я на кухню.

Александр вышел на открытую террасу, вздохнул с наслаждением запах лимонника, оплетавшего резную рёшётку. Устроился в удобном плетёном кресле. Тася внесла  поднос с кофейником, чашками, молочником,  поставила на круглый, накрытый бежевой скатертью столик.  Присела на стоявшее рядом кресло.