Забытые во тьме

Изоляция

Паника сжигала девушку изнутри. Джуна подавляла внезапное желание начать ходить кругами по комнате, пытаясь найти хоть одно объяснение увиденному. Она так и дергалась туда-сюда, вертясь и переставляя шаги, пытаясь понять, что делать дальше. Естественно, вся неожиданная теория, что строилась, словно лесенка из фактов, могла оказаться липовой. Какова вероятность того, что все ученики каким-то магическим образом могли страдать от похожих недугов? Осенняя депрессия? В Эверитте вообще есть осень?

Почему-то мысли утекали в какие-то несусветные мелочи, и Джуна вдруг поняла, что думает в совсем другом русле. Тряхнув головой, она прерывисто выдохнула накопившийся воздух. Пройдясь пальцами по лбу, она снова обратила внимание на имена в журнале: только единицы симптомов отличались от остальной горы одинаковых словосочетаний. В последнем столбце таблички красовалась графа рекомендаций, в которой всегда чередовались только два препарата: зелье хорошего сна и зелье успокоения. Неужели лекарь не удивился наплыву одинаковых симптомов? Или это нечто похожее на земную простуду, что приходит в ноябре?

Услышав звуки приближающихся шагов, Джуна резко закрыла журнал, поспешив на прежнее место. Сердце бешено колотилось в груди, пока она неотрывно смотрела на темный деревянный прямоугольник, что всего на пару сантиметров отделял ее и неприятности. И вот шаги затихли, и Джуна как по команде вытянулась, когда дверь со скрипом отворилась. Улыбнувшись пациентке, Дэвид положил на стол пару пустых скляночек, которые принес с собой.

— Извиняюсь за задержку, — в его голосе читалась все та же дружелюбность. Засунув руки в карманы белого халата, он уставился на ангела, молчаливо сидящего на койке. Его оранжевые неподвижные глаза, смотрящие в одну точку, прожигали насквозь, от чего девушка посильнее растянула фальшивую улыбку. Словно подражая Дэвиду, она светилась тем же дружелюбием, но никто не замечал, что ее правая рука впилась в край койки.

— Я… Меня мучает бессонница.

— Аг-а, — мужчина продолговато растянул всего одно единственное слово и, взяв ручку со стола, открыл журнал. Волнуясь, что она могла оставить следы своего любопытства, девушка нервно наблюдала за каждым движением Дэвида. Она почти не дышала, следя за тем, как его рука быстро и изящно записывала слова в табличке. Иногда он отвлекался, задавая дополнительные вопросы по поводу самочувствия. Затем он спросил имя и букву потока, в котором она училась.

— Сейчас я тебе на руки дам лекарство, — Дэвид повернулся к стеллажам и начал перебирать склянки с зеленой жидкостью, характерно позвякивая ими. — Принимай его аккуратно, согласно моим рекомендациям. Я все запишу на листок, чтобы ты не забыла.

— Хорошо, — последовал спокойный ответ. Джуна замолчала, смахивая невидимые соринки с юбки. Ее взгляд блуждал по комнате, когда она решилась снова заговорить: — А… бессонница — это нормально для ангелов?

— Всякие, даже маленькие проблемы — это не норма, — Дэвид усмехнулся. — Но в бессоннице ничего страшного нет. У учеников она часто появляется, а все из-за стресса и трудностей в учебе.

Он повернулся к ней со склянкой в руке. В свете блеклой лампы его лицо казалось неестественно бледным, а светлые волосы совсем выцвели, напоминая давно высохшую солому. Нечто в его облике взвинчивало внутренне спокойствие Джуны — будто маленький звоночек тревоги тихой трелью пытался ей что-то прозвенеть.

— И как, много сейчас бессонных ангелов? — будто бы поддерживая разговор, спросила она.

— Мало. Еще не начались экзамены, но думаю, что после неприятных событий посетителей станет больше. Нужно будет зайти к нашей замечательной мисс Жанин за алхимическими принадлежностями.

Ложь. Джуна наблюдала за тем, как ангел записывает на маленьком квадратном листке инструкцию по применению снотворного. Он даже бровью не повел, пока говорил откровенную чушь. Ведь она видела список пациентов — за сегодня не меньше двадцати ангелов пожаловались на похожий недуг.

— Значит, я одна из первых открою сезон, — девушка внимательно следила за выражением лица собеседника. Дэвид же, совсем не отвлекаясь, спокойно произнес: — Похоже, что так.

Раздражение расползалось, словно ядовитая змея по телу, растворяясь в каждой клеточке. Джуна приподняла одну бровь, глядя на то, как рука лекаря все вырисовывает новые буквы. Вранье можно оправдать белой ложью, но в чем заключалась вся эта таинственность? В попытках не создать паники? Сам факт сокрытия проблемы бесил девушку до кипения крови. Раз уж ей придется провести свое время в данной академии, то она обязана знать о таких важных вещах.

— Вот, — Дэвид встал из-за стола и протянул зелье с маленьким листком девушке. — Только пей в точности, как написано на бумаге.

Кивнув, Джуна в смешанных чувствах посмотрела на странную салатовую жидкость. В мыслях всплыл образ всеми известного Доктора Мома со своей специфической зеленой краской. «Надеюсь, эта штука лучше на вкус… и не отравлена,» — ее лицо чуть дернулось, но быстро приняло бесстрастную маску. Лекарь все еще смотрел на нее.

Попрощавшись с Дэвидом, девушка вышла в тихий холл. Потолочные светильники озаряли пустой зал, окрашивая покинутые диванчики в желтый цвет. Бордовая краска интерьера теперь выглядела ржавой и грязной. Близился тот час, когда все ангелы разбредались по своим комнатам, и Джуна не была исключением. Ощущение тяжести во всем теле лишь подтверждали то, что пора отдохнуть. Слишком много информации за один день, слишком много тайн. И как бы там ни было, как бы не хотелось с кем-нибудь поделиться увиденным — утро вечера мудренее. Да и Риты нет, и сегодня, похоже, тоже не будет.