Загадка Анжелики или непрочитанная книга. Часть 2

Часть 2

ЧАСТЬ 2

ГЛАВА 1

Как пишется в таких случаях, к сему прилагаю мою душу и память. И еще то, что в избытке отсутствует у моего отца, - совесть. «Вина» - всего лишь слово, используемое им, чтобы заставить меня молчать.1

Отец испытывал страсть к снимкам и постоянно фотографировал меня. Он любил это делать во время моего купания или занятия танцами. Восхищаться мною он мог только через глазок фотокамеры. Сколько раз, позировала для его бесчисленных снимков, и это было единственное время, когда мы бывали одни.

Позже, когда выступала в хоре, мне показалось, что он сидел в зрительном зале, бледный и злой. Я остановилась на середине песни и застыла, с минуту была уверена, что не смогу продолжать. Баянист решил, что от страха забыла все слова, и стал громко нашептывать их, и я вновь запела.

Потом, при встрече с отцом, спросила, «был ли он на этом концерте?»

— Нет, меня там не было, — тяжело вздохнув ответил он. — Но, если бы я там и оказался, остался бы очень недоволен. Ты не должна петь такие песни.

- Почему?

Но отец тут же сменил тему.

В последнюю ночь января, мы с Алесандром просидели до утра.

— Что ты так свирепо набрасываешься на ее недостатки? — возмутилась, в очередной раз услышав от него упреки в адрес

1.Дженнифер Линч Твин -Пикс Тайный дневник Лоры Палмер.

Анжелики. — Почему ты почти не говоришь об ее артистическом таланте, блистательном безрассудстве?

— То же самое мне и Анжелика говорит. «А ты забыл то, ты забыл это. Ты только плохое помнишь».

Множество раз он предлагал мне побывать с ним в Индии, говорил, что Анжелика, считает это место святым, и была там уже несколько раз.

Наши встречи с Александром приносят мне впервые в жизни радость удовлетворенной чувственности.

— Смотрю на тебя, Диляра, наблюдаю, — говорит он, —Ведь у твоей жизни не может быть никаких пределов! Я и сейчас вижу, как ты прекрасно плаваешь по этому морю.

-Но твоя жизнь ведь тоже богата…

-Ты говоришь, что у меня богатая жизнь, - перебил он меня, - но в ней просто полно всяких событий, случаев, людей, разных житейских загогулин. А сейчас чувствую, как наша дружба становится глубже. С тобой мне интересно. Это такое счастье — видеть твою лучезарную улыбку!

Не смогла заставить себя признаться, что бывали моменты, когда меня тянуло отречься от своей добро порядочности и зажить богатой, насыщенной жизнью, чтобы было что вспомнить.

Понимаю, как может быть заразительно это стремление к полной жизни. Иногда, когда иду по улицам города, то вижу и чувствую куда больше, чем прежде, откровения Александра открыли мне глаза.

Но все эти фантазии рассеивались, когда заставала его не в духе. Тогда он просил меня молча сидеть и позировать для его работы.

В этот раз на съемной квартире в Жулдызе Александр за письменным столом пытается нарисовать мой портрет, а я сижу на полу. Мы беседуем тихо-тихо, отделавшись от всякого словесного волшебства и драм, переговариваемся, как искусные ремесленники за работой. Анжелика бы разорвала тишину, разметала работу Александра на столе, и заставила нас всех переключиться только на нее, поклоняться ей и ненавидеть друг друга.

«Как мне интересен порок! Хочу дионисийской жизни, с пьянством, страстями, хаосом. А вместо этого позирую Александру». Подумала.

- «Можешь ли ты представить себе, что значит для меня любить женщину, равную мне во всех отношениях, поддерживающую меня и вдохновляющую? - продолжил он свой рассказ. -С тех пор как я узнал о вас, моя жизнь напоминает счастливый сон. Я все время представляю очередную нашу встречу, общение… Поэтому, когда прилетел, то первым делом пригласил вас к себе.

- Что меня удивляет, - так это то, что, ты, обычно никогда не занимался анализом, никаких исследований, никаких попыток вникнуть и понять. А тут все, наоборот.

-Ты заметила мою любовь находить недостатки, критиковать, высмеивать. Тем не менее уверяю тебя, меньше всего мне хочется выискивать все это в тебе.

Звучит парадоксально, потому что ему кажется, что он один из тех, кто не стремится осуждать других и другим не позволяет судить о себе. Человек вообще полон противоречий.

На кухне Александр в расстегнутой рубашке моет посуду. Я же занимаюсь сушкой и составлением ее на полку. И мы продолжаем разговор.

-У Анжелики это восторга не вызывает, она считает, что все это мелочи жизни. «Ей по душе королевский беспорядок», —говорит Александр.

- Должна признаться, что я и сама подобно тебе, но возмущение Анжелики домашними заботами меня удивляет.

— Я преувеличивал бессердечие Анжелики, ее порочность, — добавил он, — потому что меня интересовало зло. Добро я считаю само собой разумеющимся. Но тут есть одна закавыка: нет в мире подлинно злых, порочных людей. Анжелика порочна не по-настоящему, она не подлинное зло. Ей хочется быть такой. Это первое, о чем она говорила мне в тот вечер, когда мы познакомились. Она хотела стать роковой женщиной. А меня, как Достоевского, захватывала эта проблема.

Смиренно исполнять долг жены Анжелика отказалась. Она даже не захотела в месте с Александром приехать сюда, сославшись на какие-то дела. Где-то выцыганила для него денег, устанавливала нужные знакомства и прочее. Но покровительствовала она Александру как-то с перерывами. А в промежутках он мог помереть с голоду. И все равно настаивала, чтобы он обязательно побывал в Индии.

Когда Александр в очередной раз предложил мне съездить туда, я в начале сильно растерялась. Хотелось бросить все и рвануть на пару недель, но потом появилось сомнение, «А нужно ли мне это?»

ГЛАВА 2

Как люблю эти долгие иногда и ночные разговоры на кухне у окна, приход рассвета, сонных рабочих, идущих на работу, детей, шумно летящих в школу с ранцами на спине, и чувствую, что мы тоже работаем, хотя никто из них, увидев нас, болтающих за бутылкой вина, не поверил бы этому.

Стол в кухни запачкан вином. Слова Александра заканчиваются каким-то гулом, словно нажимает на педаль своего голоса и тем самым рождает эхо.