Загадка книжной лавки: в плену страниц

Загадка книжной лавки: в плену страниц

1

Я вздохнул и почувствовал, как усталость, накопившаяся за эти дни, оседает где-то в груди. Третий день подряд мои друзья застревают в местных пабах, упиваясь здешним пивом, будто в этом удивительном городе нет ничего более достойного их внимания. Конечно, я им благодарен — без них я бы, наверное, так и не выбрался бы из своего офиса. Но как же мне уже надоело смотреть на их пьяные, усталые лица! Эти бесконечные разговоры, бессмысленный смех и кружки пива, которые грохочут об стол, — всё это вызывает у меня только отвращение. Неужели они и правда могут быть счастливы, проводя своё путешествие в одном лишь опьянении? Я больше не мог выносить их компании. "Не сегодня", — сказал я им, сославшись на плохое самочувствие. Это была не полная ложь, во мне действительно что-то болело. Не в теле — внутри.

Я шагал по узким мостовым улицам старого Чески-Крумлова, наслаждаясь каждым вздохом свежего осеннего воздуха. Ветер был прохладным, но не слишком резким — идеальная погода для прогулок. Город словно замер в этих старинных улицах, застыв во времени. Листья шуршали под ногами, создавая золотые блики под тусклым светом фонарей, и я чувствовал, как усталость и раздражение медленно отпускают меня. Эти дома, эти мостовые — всё дышало историей. Как жаль, что мама так и не успела побывать здесь. Она бы полюбила это место.

Я невольно коснулся карманных часов, которые всегда носил с собой — они принадлежали маме. Тяжёлая металлическая крышка приятно лежала в ладони, и я услышал тихий щелчок, когда открыл их. Мама всегда любила старые вещи, собирала их, как будто хранила кусочки прошлого. Эти часы были её любимыми, и теперь они стали моей связью с ней. Сколько бы времени ни прошло, я всё равно чувствую, что она рядом, что её забота всегда со мной. Только вот эта осень впервые без неё. Пустота от её ухода до сих пор отдаётся в каждом моём шаге. Наверное, поэтому я здесь — пытаюсь убежать, но не могу.

Шагая по пустынным улочкам Чески-Крумлова, я чувствовал, как тишина окутывает меня. Этот город был по-настоящему удивительным: каждый дом, каждая улочка и мостовая словно замерли во времени, сохранив дух прошлых веков, будто с тех пор здесь ничего не изменилось. Старые здания напоминали мне о моём самом успешном проекте, когда я реконструировал старинный особняк в центре Праги. Отличная работа, скажут многие. Красиво, стильно, и, что самое важное, прибыльно. Да, я всегда умел извлечь выгоду, даже если приходилось идти на небольшие уступки. Пожарная безопасность? Разумеется, на бумаге всё было идеально — небольшая взятка в нужном месте всегда решала вопрос. Экономия на материалах? Никто же не будет лезть глубоко в отчёты, главное, чтобы фасад блестел и заказчик остался доволен.

Но если честно... я не считал это настоящим воровством. Мелкие "упрощения", чуть меньший слой изоляции тут, пара подписей без лишних вопросов там. Кто вообще на это обращает внимание? Честность — понятие условное. Это мир бизнеса, где каждый пытается урвать кусок, и я просто был достаточно умен, чтобы не отставать. Да, возможно, были ошибки. Но я делал это не только для себя. Мама нуждалась в заботе. В последние годы её здоровье стало резко ухудшаться, и я думал, что эти деньги помогут ей. Но как же я ошибался...

Маме никогда не нравилась моя работа. Она всегда презирала эту мою "прагматичность", как она это называла. Говорила, что я продаю душу за каждый новый контракт, что архитектура должна быть искусством, а не бизнесом. Её идеализм раздражал меня. Она не понимала, что времена изменились, что сейчас всё решают деньги и связи, а не талант и мастерство. Но, несмотря на это, она всегда оставалась рядом, всегда поддерживала меня. Хотя теперь, когда её больше нет, я понимаю, как мало я уделял ей внимания. Убегал в дела, оправдывался заботами, и лишь изредка звонил. Эти звонки стали редкими и поверхностными. Она бы любила этот город, я знаю… А я... я только теперь понимаю, как мало знал её настоящую.

Я взглянул на часы, которые остались от неё. Тяжёлые, с отполированной крышкой и едва заметной гравировкой на внутренней стороне: "Время — это жизнь".

Ветер подхватывал опавшие листья, создавая вихри на мощёной улице, и я, прижав часы к груди, глубже ушёл в узкие проходы между старинными зданиями. Я свернул за очередной угол, и передо мной открылся узкий, полутёмный переулок, который казался бесконечным. Воздух стал заметно прохладнее, и я потянул воротник куртки повыше, пряча шею от резкого ветра. Должно быть, я зашёл слишком далеко от центра, от тех оживлённых туристических маршрутов, которые вели к основным достопримечательностям Чески-Крумлова. Но это меня устраивало. В таких местах чувствовалась подлинность, которую не найдёшь в модных кафе и отреставрированных фасадах. Здесь город дышал историей.

Я продолжал идти по улице, когда заметил свет, пробивающийся из окна одного из зданий. Это был единственный признак жизни в этом иначе пустом квартале. Подойдя ближе, я разглядел старую выцветшую вывеску: "Антикварная и букинистическая лавка". Меня охватило удивление: как здесь, где практически не ступала нога прохожего, могла существовать такая лавка? Должно быть владелец этой лавчонки считает каждую копейку, чтобы оплачивать аренду. В таком месте невозможно привлечь клиентов. Кому здесь вообще нужна лавка, да ещё такая, где книги, наверняка, лежат веками?

Мой профессиональный взгляд на недвижимость невольно оценил здание: фасад покосившийся, крыша явно нуждалась в ремонте, а окна были покрыты таким толстым слоем пыли, что сквозь них ничего не разглядеть. Лавка была встроена в старинное здание с арочными окнами и узким входом, который будто специально прятался от глаз случайных прохожих. Это место выглядело настолько древним, что казалось, оно стояло здесь с самого основания города, как обязательная часть его истории. Однако в то же время я не мог избавиться от ощущения, что этой лавки здесь быть не должно. Всё выглядело так, будто эта лавка... переместилась. Может, не физически, но что-то в её облике выбивалось из времени и пространства. Я не мог точно сказать что — то ли сам фасад был слишком идеален для этих старых зданий, то ли его странная гармония с окружающим миром казалась искусственной. Лавка выглядела как нечто, что не должно было существовать именно здесь.