Заказ

Заказ

По лестнице процокали каблуками лакированные, начищенные до блеска, туфли, приправленные строгими, выглаженными штанами. Их стрелками, казалось, можно порезаться.
 Туфли зашли в подошедший лифт, а черная кожаная хрустящая перчатка тыкнула на кнопку этажа.
 Двери лифта медленно съехались, закрыв за собой эту строгую композицию.
 Выйдя на нужном этаже туфли, ступая по мягкому ковровому покрытию, прошли к единственной двери. Перчатка отстучала оговоренный ритм. За стеной послышались шаги и стук многочисленных затворов.
 Дверь слегка приоткрылась.
 - Вы проходили тест «какой вы хлеб»?
 - да, я «Бородинский». Ответил Бородинский Семён Семёнович.
 Дверь закрылась, послышался звук снимаемой цепочки, после чего распахнулась вновь и туфли, по которым елозили наглаженные брюки, и перчатки, в которых ужасно потели руки, и, собственно, сам Семён Семёнович вошли.
 В дальнем углу плохоосвещенной комнаты, спиной ко входу, на роскошном кресле, кто-то сидел и смотрел в окно на не менее плохоосвещённый город. Единственно горевшая лампочка на столе позволяла оценить лишь скудный интерьер рабочего места и еще одну фигуру, облеченную в чёрный костюм, у стены.
 - Борис Акимович, задание выполнено.
 - Вы пришли раньше назначенного времени, Семён Семёныч.
 - Предпочитаю приходить заранее, поэтому и не допускаю провалов. 
 Из-за кресла показалась открытая ладонь.
 Семён Семёнович, черной кожаной перчаткой, с хрустом, достал из внутреннего кармана строгого серого пальто конверт и вложил его в руку, выглядывавшую из-за кресла.
 Показались пальцы второй руки, которые открыли не запечатанный конверт и достали небольшой пакет с отрезанным пальцем.
 На стол закапали капли крови, быстро окрашивая лежавшие на нем бумаги.
 Руки пренебрежительно отбросили пакет на середину стола.
 - Награду получите завтра.
 Рука взяла со стола один из испачканных листочков.
 - Вот в этом месте, время указано.
 - Благодарю.
 Семён Семёнович взял листочек и положил его в карман.
 - Разрешите идти?
 - Идите.
 Фигура в кресле протирала руки салфеткой.
 Семён Семёнович по армейски развернулся кругом через левое плечо, и скрылся в темноте по направлению двери.
 
 Туфли Семёна Семёновича вышли из кабинета и прошли по коридору к лифту.
 Двери распахнулись, на встречу вышли не менее начищенные замшевые туфли и остановились напротив лакированных.
 - Семён Семёныч.
 - Арсентий Палыч.
 Захрустела перчатка в крепком рукопожатии.
 Замшевые туфли зашагали к двери кабинета.
 - Вы проходили тест «какой вы хлеб»?
 - да, я «Дарницкий». Ответил Дарницкий Арсентий Павлович.
 Цепочка звякнула, и замшевые туфли, покрываемые черными джинсовыми штанами скрылись в темноте кабинета.
 
 - Вот тут адрес и время, человек сам придёт.
 Рука из-за кресло протянула листочек с пятнами крови.
 - Нужно сделать всё тихо, никакого лишнего внимания.
 Арсентий Павлович взял листочек и вложил в карман кожаной куртки.
 - Вас понял, Борис Акимович. Могу идти?
 - Идите.
 Арсентий Павлович, чуть поклонившись, скрылся в темноте.
 
 Руки промокнули остатки крови на столе салфеткой и метким броском отправили салфетку к пальцу.
 - Избавьтесь от этого.
 
 На сковороде зашкварчало раскалённое масло, недовольное попавшим в него водным конденсатом с крышки. Панированные продолговатые мясные изделия снялись лопатками со сковороды и легли в картонную упаковку.
 Заказ номер 68!
 Семён Семёнович сидел за столом в кафе и похрустывал куриными крылышками. Во рту что-то хрустнуло громче обычного. Попробовав прожевать и убедившись в инородности и несъедобности предмета, Семён Семёнович достал крупную кость и, отложив недоеденный обед, с испорченным аппетитом, направился к выходу.
 Возле разукрашенного хлипкого забора, ограждающий не менее хлипкое полуразрушенное здание, Семён Семёнович остановился, огляделся, и, отодвинув железный лист ограждение - проник во внутренний двор.
 Убедившись, что никого рядом нет и никто его не заметил, Семён Семёнович взглянул на часы.
 В это же самое время на Семёна Семёновича взглянули в оптический прицел из рядом стоящего здания.
 
 Арсентий Павлович от удивления открыл второй глаз и выглянул из-за прицела. Затем снова посмотрел в монокуляр. Нет, он не обознался. В перекрестии, то и дело поглядывая на часы, стоял Семён Семёнович, в своём привычном строгом сером пальто и строгих серых штанах.
 
 Изумлённый столь необычной встрече, Арсентий Павлович сложил винтовку в футляр и спустился вниз.
 
 - Семён Семёныч.
 - Арсентий Палыч? - Семён Семёнович был удивлён не меньше.
 - Прекрасное место и погода для прогулки, не находите?
 - Полностью с вами солидарен, без замечаний. Люблю, знаете ли, тихие и безлюдные места.
 - Особенно брошенные. Интересно представлять, что раньше здесь кипела жизнь, суетились люди, а сейчас лишь черные глазницы окон.
 - А вы, Арсентий Палыч, никак на задании будете ли? И одеты соответствующе.
 В этом самый момент, Арсентий Павлович понял, что, возможно, допустил огромнейшую ошибку, и потянулся в карман за складным ножом. Но Семён Семёнович, хоть и был стар, но не промах, а потому ловким движением сблизился с Арсентием Павловичем и заблокировал ему руку.
 Завязалась борьба, Арсентий Павлович поставил подножку, и швырнул Семёна Семёновича в забор.
 Забор, поставленный лишь для виду и служивший холстом для мародёров, жалобно захрустел и упал на тротуар, находившийся за ним.
 Ошарашенные прохожие, чуть было не придавленные бутербродом из забора и Семёна Семёновича, стояли чуть поодаль и хлопали глазами. 
 
 - Хех, скользко нынче! Будьте аккуратны.
 Семён Семёнович, отряхиваясь, поднялся и, оглядываясь, быстрым шагом направился прочь.
 Выпрыгнув в образовавшийся проход Арсентий Павлович, так же, стараясь не привлекать внимания, засеменил за ним следом.
 То и дело оборачиваясь, обгоняя неспешных прохожих и уворачиваясь от открывающихся дверей, Семён Семёнович спешно придумывал план. Идея пришла в голову внезапно, вместе с ударом очередной открывшийся двери.
 «ЕФАК» гласил отпечаток на лбу Семёна Семёновича.
 Приняв этот знак судьбы, он забежал внутрь и уселся за стол посреди зала.
 Вбежавший Арсентий Павлович, увидел этот хитрый трюк, спешился, поправляя куртку, и медленным шагом направился к столу Семёна Семёновича.
 - Не занято?
 - Нет, присаживайтесь.
 - Вы уже готовы сделать заказ?
 К столику подошла официантка.
 - Да, будьте добры, два двойных эспрессо.
 Семён Семёнович полез в карман за кошельком.
 - Не бережёте вы свое сердечко, Семён Семёныч.
 С заботой в голосе заметил Арсентий Павлович.
 - Надеюсь, что ваше слабее моего, и наша гонка на этом закончится, Арсентий Палыч.
 - Гонка? А я думал преследование.
 - Вы хотите загнать матёрого волка, но упускаете из виду одну мудрую мысль.
 - Безумно можно быть первым?
 - Волк, загнанный в угол, дерётся отчаянно, унося с собой жизнь опрометчивого охотника.
 - Я запишу, вы не против?
 - Всё вам хиханьки да хаканьки. Когда-то на моём месте окажитесь и вы.
 - Чем же нужно заслужить такую милость?
 - Видимо, состариться. У нашей профессии весьма своеобразный выход на пенсию. Иногда досрочный. 
 В это время официантка принесла кофе.
 Собеседники замолчали. Арсентий Павлович аккуратно отхлёбывал горячий кофе. Семён Семёнович смотрел в окно, держа горячий картонный стаканчик.
 - Вы знаете, Арсентий Палыч. Я, пожалуй, ещё не готов уходить в отставку.
 Семён Семёнович поднял руку с кофе и, вскочив, дёрнул её в сторону лица Арсентия Павловича.
 Несколько капель долетело до кожаной куртки Арсентия Павловича и, немного подождав, потекли вниз. Крышка-непроливайка полностью оправдала своё название.
 Семён Семёнович с разочарованном лицом сел на своё место, попеременно смотря то на предательскую крышку, то на следы капель на куртке.
 - Да нет же, Семён Семёныч, это пить надо, вот так. Арсентий Павлович продолжил похлёбывать кофе, нарочно громко сёрбая. - Вы напрасно внимание привлекаете, нас же обоих могут раскрыть.
 
 Семён Семёнович, покрутив стакан в руках, оставил его в покое и убрал руку под стол. Он смотрел на улицу, где спокойно шли люди. Шли, и не понимали, как сильно ему сейчас была нужна их помощь. Но он не мог закричать.
 - У меня кошка дома осталась. Вы не дайте ей пропасть. Она этого не заслуживает.
 Семён Семёнович достал из кармана ключ и, положив на столик, пододвинул Арсентию Павловичу.
 - Это самое искреннее и доброе последнее желание, которое я когда-либо слышал от жертвы. Мне очень жаль, Семён Семёныч, что всё так вышло, и я обещаю вам, что ваша кошка доживет остаток своих дней с удовольствием.
 Арсентий Павлович принялся убирать ключ в глубину кармана своих брюк.