Закрытый клуб

1. Бетани Чанс

Флит-стрит, Лондон, май 2001 года

В приёмной «Нью Эйдж» было тихо. Рабочий день только начался. Чарли Уиллоу, главный редактор, получил свою порцию двойного эспрессо, и его бессменная помощница, миссис Дерек, наслаждалась временным спокойствием, которое грозило вот-вот перерасти в обычную суматоху издательских будней. Она смаковала горячий пончик, стоя у окна и разглядывая пейзаж, что ничуть не изменился за прошедшие сутки — даже автомобили были припаркованы там же, где и вчера. Никаких перемен, — впрочем, это ведь не новостной таблоид, а литературный журнал, и перемены им без надобности.

Рассуждая таким образом, миссис Дерек не заметила, как в приёмную вошёл светловолосый мужчина лет тридцати в сером пиджаке, оттенок которого прекрасно гармонировал с этим не по-весеннему хмурым утром.

— Здравствуйте, — вежливо произнес посетитель. — Я к мистеру Уиллоу.

— Вы договаривались? — подозрительно нахмурилась женщина.

Главный редактор не предупреждал её о встрече, и она с сомнением разглядывала незнакомца. На графомана — из тех, что идут на таран, атакуя шедеврами крепкие двери издательств, — мужчина был не похож, а она-то хорошо разбирается, немало их повидала на своём веку. У каждого был горячечный блеск в глазах и какая-то особенная мимика, а этот выглядел вполне адекватным.

— Да, он ждёт меня. Скажите, что пришёл Майкл Кеннет.

Саттон, Лондон, апрель 2000 года

— Вот увидишь, тебе у нас понравится! — заверила меня мисс Клэр.

Она поправила головной убор, тряхнув кокетливыми рюшами на манжетах, и ободряюще кивнула — её щёки, покрытые сетью лёгких морщин, тут же округлились и зарумянились. Радушная мисс Клэр. Она всегда и всем улыбается, особенно таким хорошеньким, по её мнению, девицам, как я.

— Надеюсь, — промолвила я тоном неопытной инженю.

Никогда не посещала закрытых клубов. Этот, куда меня пригласила мисс Клэр — первый. Здесь собираются самые вкусные сливки общества. Аристократы творческой жилки, генераторы сверхценных идей, философы-новаторы и прочие уникальные персоны.

«Но не обычные сливки, а сливки ментальные, что являются результатом недюжинных мысленных ухищрений…» — я слушала эту чушь и верила мисс Клэр. В конце концов, рукопись в моей сумочке того стоила.

А мисс Клэр уже звонила в колокольчик. Тот прятался за тяжёлой дубовой дверью, лишь верёвка свисала вдоль наружной стены ослиным хвостом. С кисточкой. Даже львиная голова на бронзовой ручке не могла сгладить этого впечатления.

Дверь тут же распахнулась, открыв нашим взорам благообразного старца с седыми локонами на висках, делавшими его похожим на потрёпанного жизнью херувима. Хозяин дома — едва ли это был дворецкий — подслеповато прищурился и отвесил низкий поклон. Мисс Клэр представила меня мистеру Доновану — Сейнт Доновану, с улыбкой поправил он:

— Кто, если не я? — воздел руки старец.

Я подняла очи кверху, чтобы узреть, как разверзнутся небеса, озаряя херувимский лик светом божественного благословения. Однако небеса не разверзлись, и с моих губ сорвался слабый вздох облегчения.

— Какой человек…  — умильно пропела мисс Клэр. — Агнец…

— Не сотвори себе кумира, — покачал головой Святой Донован, и в его глазах мелькнула довольная усмешка. — Добро пожаловать, мисс Чанс.

Мы прошли в гостиную под тихое воркование голубей. Если бы не изысканная мебель викторианской эпохи, я непременно бы решила, что попала на голубятню — птицы буквально наводнили это помещение. Одни, нахохлившись, дремали на декоративных балках-ригелях под самым потолком, другие лениво перелетали от стенки к стенке, третьи важно расхаживали по полу, изображая из себя павлинов. Кажется, здесь они чувствовали себя вольготно, по-хозяйски, наравне с мистером Донованом. Один даже чуть не нагадил мне на плечо в полёте, но ограничился отметиной на паркете — угодив точно в след.

— Ах ты, засранец! — топнув ногой, неожиданным фальцетом взвизгнул херувим, и этот визг вызвал среди обитателей гостиной переполох; птицы заметались, захлопали крыльями — херувимские ругательства вмиг утонули в шумном гвалте. — Как… гостей... встречаете… позор…

Пока он кричал, голуби попрятались кто куда. Часть птиц забилась в камин, который в последний раз разжигали, по-видимому, ещё весной — в доме пахло сыростью, хотя дожди в наши края не заглядывали с месяц.

— Вот я вам дам! — мистер Донован подскочил к камину, и, схватив кочергу, принялся с ожесточением размахивать ею: — Вот вас тут и зажарю! Будет угощение гостям!

Мисс Клэр фыркнула, и, наклонившись ко мне, шепнула:

— Я давно ему говорю, что надо отправить их на голубятню, а он устроил им здесь праздник жизни. Впрочем, это его слабость. Накричал, напугал, а потом будет рыдать и просить прощения.

— У голубей? — изумилась я, и женщина в ответ лишь закатила глаза, неопределенно пожав плечами.