Закрытый поселок

Первая часть

Наши родители помешаны на безопасности. Хотя, если б я ляпнула слово «помешаны» при них, то, наверное, получила бы по губам, оно считается очень грубым, слово «ляпнула», кстати, тоже. Вокруг нашего поселка высокий забор с колючей проволокой. И камеры по всему периметру. На входе вооруженная охрана, все машины тщательно проверяются при въезде в город. Смешно, но в мои 16 я не могу поехать в город, да и вообще выйти куда угодно за пределы  поселка. Для своей же безопасности! Так говорят нам предки (еще одно запретное слово). В городе твориться невообразимая жестокость.

Наши родители построили этот поселок, когда разочаровались в мире и смогли позволить завести детей только с соблюдением всех мер безопасности, на которые они решились. И вот так мы теперь живем. Иногда кажется, что это остальной мир защищен от нас. Я читала про тюрьмы и наша жизнь не сильно отличается от какой-нибудь колонии-поселения. Хотя нет, им там можно выходить хотя бы раз в месяц, у нас колония строгого режима.

Но давайте обо всём по порядку. Меня зовут Алла, мне 16. И я веду себя, как все, хотя давно уже сомневаюсь в правильности режима в нашем поселке. Моя подруга и одногруппница Ева, отказывается разговаривать со мной на экстремистские, как она выражается, темы, хотя я считаю, что ничего страшного не говорю. К тому же у нас тут не государство, чтобы признать нас экстремистами.

Мои мама и папа, как и все остальные взрослые, работают в поселке. Надо признать у нас тут развитая инфраструктура, почти всё есть, и работа для взрослых тоже. У нас есть сельскохозяйственные поля, ферма, магазин с хлебопекарней, библиотека, медпункт, школа, клуб досуга, спортивный зал. Моя мама тренер, а папа работает в полях. Еще у меня есть младший брат Максим, ему 14 лет. Он, как и все младшие братья, доставляет кучу неудобств мне, но не режиму, он примерный мальчик. Да и я, в общем-то, примерная девочка, кроме пары неудобных вопросов и моих мыслей и чувств по поводу этого всего. А с братом все-таки мы довольно хорошо ладим.

В общем, сегодня у меня бунтарское настроение, хорошо, что школа в воскресенье не работает. На полях сегодня рабочий день до обеда. А у мамы, наоборот, воскресенье самый тяжелый день, потому что каждый житель поселка по воскресеньям обязательно посещает тренировку. Поэтому утром мы с братом дома одни. У нас у каждого есть небольшая комнатка на втором этаже. Со скатным потолком. Где-то читала про мансарды, может быть как раз так и правильно их назвать. У меня в комнате есть кровать, стол со стулом, полка над столом, и крючок для одежды. А на полу разноцветный коврик, который я сама сплела из лоскутков ткани. В общем такая обстановка комнаты у всех. Живем мы не богато, но нам всего хватает.

Я проснулась и взяла со стола любимую книгу «Война и мир». Хотя она и огромная, да еще и с французским языком, но я люблю ее. Другие языки мы не учим, потому что предполагается, что мы никуда отсюда не выедим и проживем здесь всю жизнь. Хотя я знаю, что прецеденты были. Семеновы, например, совершенно точно не умерли все в один день, на кладбище их могил нет, я проверяла. Они точно уехали, видимо разочаровавшись в жизни поселка еще больше, чем в городской. Но нас так воспитывают.

Я спустилась вниз прямо в сорочке, брат, видимо, еще спал. Вышла во двор и набрала ведро воды из колодца, налила воды в умывальник, нажала на кран и оттуда потекла вода. Папа меня сильно отругал бы, если б увидел, что я хожу по дому в сорочке, а тем более вышла во двор в сорочке, хотя она была длинная и совсем не прозрачная. Умывшись и почистив зубы, я съела кусочек сыра, поднялась наверх, одела свое синее платье с мелким геометрическим узором, забрала волосы в косу и решила сходить к Еве. Одела шлепки и, забыв нацепить шляпу, выскочила за дверь.

Все пятьдесят жилых домов и остальные здания расположены в центре на четырех улицах. Наша улица находится слева, ближе к полям, ее называют Продуктовой, потому что на ней находится магазин. Хотя официального названия у улиц нет, на плане поселка они обозначены буквами, А, Б, В и Г. Дома считаются по порядку, нечетные - слева, четные - справа. Наш дом стоит третий на левой стороне нашей улице, и потому он - дом А5. Мне всегда смешно от такого наименования, потому что напоминает шахматы или морской бой.

Ева живет на соседней улице - Б или Школьной, ее дом располагался посередине, прямо напротив школы. Заборы у всех были одинаковые из штакетника  высотой до пояса, я открыла калитку. Постучала в дверь и вошла, двери в поселке не закрывает никто. Вся их семья сидела за деревянным столом и ела яичницу.

- Доброе утро, дядя Миша, тетя Катя. Привет, Ева! Привет, Сонечка!

Ее маленькая сестренка спрыгнула со стула и подбежала ко мне, встав на носочки, чтобы обнять меня за пояс. Обе они были уже одеты в платья такого же кроя как моё, у Евы – темно-зеленое с мелкими цветочками, длиной до самого пола, а у Сони – голубое в горошек чуть ниже колен. У Сони на голове две озорные косички, а Ева с одной толстой косой чуть ли не пояса. Моя темная худенькая невзрачная косичка до лопаток не идет ни в какое сравнение с ее – великолепного пшеничного цвета.

Я посмотрела на Еву, взглядом спрашивая, пойдет ли она гулять. Ева подала плечами и кивнула в сторону отца.

- Дядя Миша, можно мы с Евой пойдем гулять? Тренировка у нас только после обеда.

Он посмотрел на жену, словно требуя подтверждения моих слов, тетя Катя кивнула.

- Ладно, идите. Одень шляпу, Ева. И возьмите Соню с собой.