Замия

Глава 1. Как все начиналось *

Новый рассвет не принес облегчения. Стоило открыть глаза, как тут же захотелось умереть. Отовсюду слышались стоны раненых, а в воздухе витал запах смерти. Значит, сегодня ночью от нас ушел кто-то еще, не захотев бороться и жить. 

- Замия, вставай. - раздался довольно строгий голос тетушки. - Скоро привезут еще раненных. 

Ох, как же мне хотелось поспать еще чуть-чуть. Ведь заснула я всего пару часов назад, едва закончив перевязку. Потерев руками глаза, быстро поднялась с лежанки. Комната врачей и медсестер была небольшой, два десятка лежанок, отгороженных друг от друга простынями, развешенными на веревке. Небольшая печка, стол, несколько стульев — вот все убранство. Но мы не жаловались: кроме нас просто некому помочь бедным воинам. 

Остывшая за ночь вода вернула бодрость и убрала с глаз покраснение. Косынка скрыла синеву волос, осталось лишь накинуть халат и надеть перчатки. 

- Ну. Ты скоро там? - поторопила меня родственица.

Дернувшись, я в одно мгновение покинула "спальную зону" и предстала перед немолодой женщиной с глазами, в которых, словно печать, отражалась мудрость веков. Окинув меня придирчивым взглядом, женщина кивнула на выход, и первая устремилась в палаты. 

Когда началась война, здесь был всего один шатер, очень большой, на сотню коек, а теперь наш лагерь больше напоминал палаточный город. Самых тяжелых клали в главный шатер поближе к лекарям. Чем легче становилось воину, тем дальше его переселяли. На самой окраине лежали больные, кто мог в случае нападения отразить атаку и защитить врачей. 

- Кто умер? - коротко поинтересовалась я, кивая встречным знакомым. 

- Мияса. - коротко выдохнула тетушка, а у меня внутри все сжалось от невыносимой боли. Волевым усилием я загнала слезы глубоко внутрь. Нельзя, чтобы больные видели подобные проявления эмоций, мы должны быть всегда позитивны или хотя бы спокойны. Слезами пациенту не поможешь. 

У меня будет еще время оплакать малышку Миясу. Она была единственной выжившей из деревни на границе боевых действий. Мы выхаживали ее больше месяца, но если существо не хочет жить, ни одна магия не поможет ему. Да и с чего ей хотеть жить? Всю деревню вырезали на ее глазах, всех представительниц женского пола от мала до велика насиловали на протяжении нескольких часов и всячески издевались. Когда Миясу привезли ее тело было так изуродовано, что даже бывалые лекари прятали глаза. Бедный ребенок... Несмотря на все старания магов, мы могли восстановить тело, но убрать воспоминания не в силах.

- Не рви душу, милая, - произнесла тетушка остановившись. Холодные руки, облаченные в тонкие белые перчатки, нежно обхватили мое лицо, заставляя поднять взгляд. - Это был лишь вопрос времени, ты сама видела, что жить она не хотела, а значит, и помочь мы просто не в силах. 

- Я понимаю, - кивнула я, отводя взгляд. - Но... 

- Ты просто слишком молода. - закончила за меня родственница. - И еще не скоро привыкнешь к подобному. Давай поговорим об этом за завтраком, сейчас нам предстоит много работы. 

- Хорошо, тетушка. - кивнула я. 

А дальше понесся обычный день. Тело Миясы вынесли в огромном черном мешке, чтобы захоронить на больничном кладбище, а я обходила палаты. Тетушка убежала осматривать тяжелораненных, мне же предстояла перевязка. Прикрепленная ко мне санитарка еле волочила за собой корзину с бинтами, мазями, настойками и травами, но виду не подавала, что ей тяжело. 

- Давай корзину, - произнесла я, оборачиваясь. 

Назия была простым человеком, довольно хрупким, ранимым и слабым. Глядя на людей мне все чаще хочется плакать. Как могли боги кинуть в этот мир столь неприспособленных к жизни созданий? Даже срок их жизни заставлял вздрагивать и невольно отдаляться. Для нас 80 лет — это юность, а они в этом возрасте уже старые и немощные. 

- Не нужно. - улыбнулась девушка, поднимая на меня взгляд. 

Под глазами залегли тени, а некогда яркие карие глаза стали тусклыми. Когда то пухлая девушка сильно похудела за последнее время. Ее волосы стали тусклыми и ломкими, ногти слоились, а кожа шелушилась. Чем дольше шла война, тем чаще возникали перебои с поставками продуктов. Периодически нам приходилось голодать или питаться очень жидкой похлебкой. Про овощи, фрукты и хороший свежий хлеб уже давным давно не могло идти и речи. Несмотря на скудный провиант работать приходилось сутками. И в таких условиях погибали даже наги, что уж говорить о людях, чьи возможности ограничены.

- Найди себе на завтра замену, у тебя выходной. - жестко приказала я, прихватывая ее запястье и прощупывая пульс. 

- Но как же... - попыталась возразить она, но я лишь качнула головой. - Спасибо, Замия, я и расчитывать не могла на подобное...

- Не стоит. - чуть улыбнулась я, чтобы смягчить предыдущую фразу. - Отдых тебе просто необходим. Пойдем, нас ждут раненые. 

Воины в большинстве своем не отличались особой болтливостью. Лишь наемники, пропитые лихие мужланы в любом состоянии отвешивали сальные шуточки и норовили ухватить за мягкое место. Но и их можно было угомонить одним простым способом. Холодный взгляд змеиных глаз вмиг заставлял их побледнеть и заткнуться. 

Наги... Раса, которую боятся и уважают, существа, которых можно найти в любом городе и даже в самой захудалой деревушке. Раньше мы были обычными человеческими ведьмами, но Энда смилостивился над нами, подарив долгую жизнь и умение оборачиваться. Все же наши прежние умения остались при нас и лишь мы решали, как ими распорядится. Единственное, чего мы практически лишились, так это возможности подарить мужу наследника. Очень редко кто-то из наших женщин мог подарить своему спутнику сына, в основном рождались девочки, полностью наследовавшие расу матери. 

Людей мне жалко еще и потому, что их эндова милость обошла стороной, посчитав недостойными. Но, как по мне, и половина нагов должна была лишиться хотя бы долгой жизни за свое поистине невыносимое высокомерие по отношению к бывшим собратьям.