Запас теплоты

Запас теплоты

— Это и есть счастье? — голос Фила был как всегда тих и осторожен.

— Для меня — да.

— Только для тебя? А для других?

Борис промолчал. В отличие от Фила он не умел читать мысли. И потому просто вытянулся на траве, позволяя другу самому разбираться в ощущениях. Фил вздохнул, опустил тощие ноги в бассейн. Прислушиваясь и подстраиваясь к эмоциям Бориса, он ощутил нежную прохладу воды, невероятно ласковую теплоту нагретого солнцем камня. Через мгновение его обдал поток ветра. И Фил тут же узнал, что значит фраза “сосновый ветер”. До его слуха дотянулась высокая птичья трель. Он обернулся и обнаружил, что Борис наблюдает за ним. Лукавая улыбка тут же была истолкована.

— Тебе смешно моё тело.

— Да.

— Но оно у меня такое, какое ты представлял. Почему оно тебя смешит?

— Не обижайся, пожалуйста, — Борис приподнялся на локте, — Это всё моё восприятие. Когда я впервые услышал тебя... Видишь ли.. Мы, люди, даже мысленную речь привыкли сразу переводить в слова, в звук. Так вот, голос твой... Он тихий, слабый и даже печальный. Прости, но я сразу таким тебя и представил. Таким вот худеньким, нескладным, безобидным. И...

— И дал мне имя Фил.

— Да.

— Почему?

— Ты похож на птицу. На филина. Я сократил.

— А чем похож?

Но Борис только пожал плечами. У Фила же вопросы не кончились.

— А твоё тело? Я чувствую, что ты нарочно выстроил его с каким-то нарушением. Что в нём не так?

Борису не хотелось говорить. И потому он просто жевал сорванную травинку и выдал поток образов. И Фил узнал, что по меркам людей Борис уже далеко не молод. И потому седая грива вполне соответствует его человеческому возрасту. А вот тело Борис организовал себе такое, о каком всегда только мечтал — стройное, перевитое жилами словно тросами, без грамма лишнего жира.

— Твой мир заинтересовал многих.

Борис молчал. Он наблюдал, как сквозь облака приближается огромный поросший лесом шар. Зеленая сфера была около полукилометра в диаметре. Она величественно проплыла совсем рядом, и друзья увидели, как на маленькую опушку выскочил оленёнок. Задрав голову, он смешно глядел на соседнюю планету. А за ним из зарослей появился бородач. Инопланетянин задорно свистнул и помахал красной панамой.

— Почему твой мир такой? Я же знаю, что он противоречит законам вашей вселенной.

— Вот потому он и такой, — Борис замолк. Замолк он и в мыслях.

Фил продолжил созерцание солнечных бликов на воде.

— В нашем мире очень многие мечтают о собственной вселенной, где можно то, чего в реальности нельзя. Точнее, просто невозможно. И я не исключение. А этот мир — просто воплощение распространённой фантазии. У нас многие мечтают о мире с множеством маленьких благоустроенных планет, парящих в безбрежности неба. В этом небе нельзя упасть. Но можно летать. Здесь есть одновременно и ночь и день, зима и лето, тишина и самая прекрасная музыка... Можно много говорить, но суть ты уже понял.

— Да.

Внезапно по траве зашелестели лёгкие шаги. Фил услышал звук поцелуя и звонкий девичий смех. Он не стал оборачиваться, ибо уже знал, что это нетактично.

— Океан проплывает! Я купаться! Пойдете? — и Катерина выскочила из крепких объятий.

Пронеслась стрелой к бассейну, на бегу скидывая короткую тунику, и совершенно обнажённой скользнула в воду.

Фил задрал голову и увидел очередной надвигающийся колоссальный водяной шар. Он был куда больше виденного только что. Катерина уже вынырнула на его поверхности и радостно замахала им. Через секунду её уже окружили дельфины...

Фил зачарованно смотрел на безудержное веселье. И даже когда девушка унеслась в лазуревую бездну верхом на касатке, не перестал вглядываться в толщу воды.

— Борис.

— Да.

— Я хочу тебя спросить...

И хотя Борис не владел телепатией, он совершенно точно угадал предстоящий вопрос. Фил удивлённо поднял брови.

— Да, я хотел спросить про генератор. Где ты его взял?

Борис закрыл глаза. Улыбка разом сошла с лица. губы сжались и превратились в ниточку, скулы заострились. Эти трансформации обеспокоили друга.

— Борис! Что с тобой?

— Ничего, — голос был непривычно глух, — Я вспоминаю...

Сколько ж времени прошло? А всего-то полгода. Всего... Или целая вечность?

***

Первое, что увидел тогда Борис Петрович — измазанный известкой криво привешенный плафон люминесцентной лампы, облупившийся потолок и ватная тишина. Он лежал в маленькой одноместной палате. Мебели в палате не было. Окон тоже.

Внезапно дверь распахнулась, и в палату вошёл человек с высоким табуретом в руке. Посетитель был одет в безукоризненно строгий серый костюм. Он уселся напротив и ласково улыбнулся. Только от улыбки этой стало так страшно, что захотелось немедленно убежать, куда глаза глядят. Но тут же обнаружилась совершенная нечувствительность ног. Холодный липкий страх начал сдавливать сердце.

Человек молча наблюдал за эмоциями Бориса Петровича, а потом внезапно заговорил безо всякого приветствия:

— Ну вот, гражданин Серёгов, теперь это место вашего постоянного проживания. Привыкайте.

— Где я?

— Это психиатрическая лечебница.

— Но я здоров!

— Ну, что вы такое говорите! Вы безусловно больны, — в голосе посетителя сквозило столь отвратительное удовлетворение, что Бориса Петровича едва не стошнило. А человек в сером продолжил, — Я много месяцев вёл ваше дело, и могу ручаться, что вы глубоко больны. Да и как можно назвать человека, трубящего на весь интернет, что он изобрёл универсальный преобразователь энергии да ещё и с КПД, уходящим в бесконечность? Нормальный человек обратился бы в патентное бюро, академию наук, пытался бы продать своё изобретение. Вы же начали бесплатно пихать документацию на своё детище на всех сайтах, куда только могли дотянуться. Вы и представить не можете, сколько головной боли вы нам доставили! Неделями огромное количество сотрудников вычищали ваш информационный выброс.