Запись

Запись

Июльская жара не исчезла вместе с алым закатом, раскрасивший небо кровью. Асфальт всё так же исправно отдавал жар, которым досыта напился днём, наполняя раскалённый воздух ядовитыми миазмами с запахом отработки и креозота. Ситуацию усугубляло полное отсутствие ветра, который хоть как-то мог облегчить страдания людей и животных. Рабочий день подошёл к концу, но в "жёлтом доме" или, как его ещё называют, "скворечнике" было многолюдно, как, впрочем, и в других учреждениях здравоохранения. Жара и впрямь плавила мозги, выжигая остатки здравого смысла и вызывая причудливые галлюцинации, кои можно легко спутать с реальностью, а стены давили на хворых рассудком, заставляя совершать безумные поступки, зачастую опасные для окружающих. На третьем этаже диспансера, добровольно запертый в небольшом рабочем кабинете, страдал от природной аномалии и головной боли дежурный психиатр. Ему оставалось лишь заполнить последние бумаги по новым, буйным постояльцам ПНД, а позже совершить вечерний обход, и теперь, под мрачным светом настольной лампы с красным абажуром, врачеватель душ пытался справиться с последними заданиями.

Врач отложил очки в толстой оправе, а позже начал тереть переносицу. Чёртову оптику давно нужно было заменить на более современную, а то и вовсе, перейти на линзы. Благо рынок насыщен любыми формами, цветами и даже узорами на самый требовательный вкус и кошелёк. Но Владлен Семёнович всё никак не мог отказаться от своего "бинокля", как он его любовно величал. По многолетней привычке он открыл обтянутый кожей футляр, чтобы достать фланелевую тряпицу, и монотонными движениями принялся натирать стёкла.

Ритуал, традиция и церемония в одном коктейле. Придуманный много лет назад, чтобы собрать мысли, образы и неуловимые догадки в общую, пока ещё разрозненную картину. После дополнить опытом обширной практики и перенести свой вердикт убористым и опрятным почерком в диагноз пациента.

В этот раз перед ним была серьёзная задача. И дело даже не в составлении итогового заключения и подборе формулировок душевнобольного, а в своём предельно чутком ощущении некой неправильности и ошибочности мнения. Боязни совершить непоправимую ошибку. Глубоко вздохнув, психиатр нажал кнопку воспроизведения на старом, потёртом диктофоне. Кабинет врача тут же наполнился белым шумом и шорохами от хриплого динамика. Спустя десяток секунд раздался искажённый голос Владлена.

— Здравствуйте... Ммм... ГОР? Могу я так к вам обращаться.

— Можешь,— пациент был раздражён и даже груб. Нажав на паузу, врач оставил пометку на тетрадном листе в клетку. "Агрессия?"

— Интересное имя. Редкое, – пауза. Шорох старой перьевой ручкой. "Гор! Мамонали! Грек или грузин? Акцента нет. "

— Владлен Семёнович, — раздался быстрый ответ больного. — Кто бы говорил про редкость. Владимир Ленин, запертый в смешном имени образ бессмертного вождя российского пролетариата.

— Раз вы знаете моё имя, то нет нужды представляться. Расскажите о себе всё, что сочтёте нужным. Любые детали или ваши мысли мне очень помогут." Широкий лоб, умный и наблюдательный, положение тела не меняет, склонный к анализу. Критическое мышление. "

— Тебе поможет рюмка хорошего коньяка или парацетамол. Но я бы рекомендовал массаж и трактация шейных позвонков, чтобы нормализовать кровоснабжение, товарищ мозгоправ.

В это раз пауза была намного длиннее, ручка скрипела, выводя завитки и завитушки, петляя вязью латиницы, ." Возможно, врач или тренер. Руки лежали на столе неподвижно. Статично."Позже перо прочертило две коротких полосы и нанесла на серый лист печатные буквы"Потерял инициативу". Play.

— Речь не обо мне, Гор. Вы знаете, где вы находитесь и по какой причине?

– Психоневрологический диспансер. Здесь уже три дня и две ночи. Очищающие клизмы, слабительное, успокоительное, барбитуры. Тупые медсёстры, грубые санитары. Отвратительный сервис за счёт средств налогоплательщиков. Знали бы они, что больше тратится на административный ресурс, покупку канцтоваров, компьютеров и прочее-прочее, чем на лекарственные препараты и смирительные рубашки, как бы отреагировали.

— С чего вы так решили?

— Сколько закуплено простыней, одеял и посуды для нужд диспансера за последние три года? Когда производится ремонт, обновление кроватей? Сколько за это же время приобретено скрепок, скоб, бумаги, скотча, маркеров, краски для принтера, гсм и тротуарной плитки? Пауза. "Аудитор? Поставщик по муниципальным контрактам? Сотрудник Минздрава?

— Допустим. А как вы оказались в этом месте?

— Скорая привезла меня с офиса. Вероятно, вызвали чрезмерно впечатлительные соседи.

— Вы оказали сопротивление охране, были обнажены и взволнованы. Выскочили на проезжую часть, чуть было не попали под колёса грузового автомобиля.

— Что с того? В год на дорогах России гибнет порядка четырнадцати тысяч человек. И сто шестьдесят шесть тысяч получают травмы. Половина всех смертей приходится в период с июля по октябрь. Самый аварийный день — пятница. С пяти до восьми вечера наибольший пик. А тут один старик выскочил на дорогу, и все переполошились. Четырнадцать тысяч умерло, никто не волновался.

— Не будем о грустном. Тут указано, что при задержании, фельдшер скорой помощи отметил рисунки на вашем теле, которые были нанесены хаотично и...

— Кровью. Договаривай, чего уж там юлить. Кровью животного, если быть точным. А если интересуют детали, то кровью жертвенного козла. Хаоса не было, просто не все могут принять другой порядок.

Владлен в очередной раз снял очки и потянулся за платочком. Именно после этой реплики Гора, разговор по душам свернул на совершенно непривычные для врача рельсы, где сломанным локомотивом с отказанными тормозами летел весь принцип и правила работы с безумцами. Все стоп темы, касающиеся крови, смертей и насилия были озвучены с холодной отстранённостью, словно дежурные фразы о погоде.