Записки холостяка

Записки холостяка

- Ты ушёл от жены после двадцати лет совместной жизни?

- Да.

- И уже три года живёшь один?

Она принадлежит к числу тех всезнаек, которые уверяют, что если мужчина уходит из семьи, то непременно к кому-то.

- Тогда я не понимаю!

- Обязательно понимать?

Она ушла, оставив мне стопку феминистских журналов.

Надеется, что я их буду читать? Ну а если и прочитаю, это повлияет на что-то? Захочу жениться? Чтобы ещё раз попасть под каблук какой-то своенравной женщины?

Боже упаси.

Никто обо мне не скажет, что я плохо отношусь к женщинам, считаю их существами второго сорта и вообще женоненавистник. Я – поборник равенства. Настоящего.

Тому, что женщины – это люди второго сорта, учат религии. В иудаизме, например, мужчина в молитве должен произносить: «Благодарю тебя, Господи, за то, что не создал меня женщиной». Думаете, верующие женщины это возмущает? Как бы не так. Они воюют, чтобы их дети были отгорожены от «блуда» светской жизни и выталкивают дочек замуж сразу после того, как те достигают брачного возраста.

Феминистки молчат.

В светском обществе всё наоборот.

Старый анекдот.

Сын пришёл к отцу.

- Папа, я хочу жениться.

- Вот и славно сынок. Попроси у меня прощения.

- За что?

- Проси прощения.

- Папа, я не помню ни одного поступка, за который бы мне пришлось просить прощения.

- Проси у меня прощения.

Сын пожимает плечами.

- Не если тебе так хочется – пожалуйста! Я прошу у тебя прощения, хотя и не знаю за что.

- Вот и ладно сынок! Пойми, ты сможешь ужиться с женщиной только если научишься просить прощения за те поступки, которых не совершал.

Увы, невозможно сосчитать - сколько раз мне говорили: уступи, она же женщина.

И я уступал.

Но иногда наступает момент, когда одна упавшая капля, ничем не отличающаяся от сотен других, оказывается роковой.

У меня этой каплей стал телевизор.

Мы были в гостях у племянницы, и она с гордостью продемонстрировала нам очередную покупку: телевизор с резолюцией экрана 4К с размером 65 дюймов.

Жена была восхищена качеством изображения. Мне тоже понравилось. Когда мы вернулись домой, я заметил, что и нам пора покупать такой же.

- Забудь, - тут же выдала она.

- Почему? - удивился я. – Тебе же понравилось!

- То, что понравилось, вовсе не означает, что мы тут же побежим покупать. Наш ещё работает. Когда сдохнет, купим такой, какой ты хочешь.

- Я сдохну быстрее! Ему уже семь лет, и он ни разу не чихнул!

- Меня такой телевизор устраивает.

- А меня нет!

Вот тут-то всё и всплыло. Почему она присвоила себе право решающего голоса? Её желания, намерения и стремления не обсуждается. Мои – в лучшем случае – принимаются к сведению.

*

Единственная женщинв, с которой у меня никогда не было конфликтов - это моя сестра. Перефразируя известное выражение, могу сказать: старшая сестра – это не статус, это диагноз.

В детстве ей поручали отвести или забрать меня из садика.

Потом – проследить, чтобы я поел после школы.

Затем просили проверять, что я сделал уроки.

С детства ей внушили, что она ответственна за меня. Нам обоим уже за пятьдесят, у неё взрослые дочери и внуки, но данное много лет назад поручение «следить за мной» она продолжает выполнять.

«Как у тебя дела?» В её устах это не праздный вопрос, это оценка ситуации. Не пропустить момент, когда требуется вмешательство.

Когда-то я работал на фантастически автоматизированном производстве. Чистенький цех со станками в четыре ряда. На балконе – дежурные техники. Внезапно – всегда внезапно – над одним из станков вспыхивает красная мигающая лампа. И тут цех оглашается металлическим голосом:

- Требуется вмешательство! Требуется вмешательство!

Техники срываются с мест и бегут на красный огонёк. Ещё бы! Промедление в этом самом вмешательстве чревато штрафными баллами.

Для сестрички прежде роль штрафных баллов выполняло неодобрение родителей. Потом потребность в этих баллах отпала. Приросло.

И я привык. Удивительно, но её опекунство никогда не вызывало у меня раздражения или неприятия в любой форме. Ни тогда, ни сейчас. Я готов выслушать её мнение. Возможно, я даже учту его. Иногда я тихонечко – чтобы никто не знал – рассказывал ей о сюрпризах, которые обрушивала на меня жена. Мне не были важны её советы, она была единственным человеком, перед которым я мог облегчить свою душу. Исповедаться.

*

Я работаю программистом. Это в какой-то степени объяснит, почему в этой истории я все имена и названия заменил однобуквенными идентификаторами. Кроме того, это позволит сохранить мне инкогнито.

*

Мы перестали разговаривать друг с другом. В конце недели приехала дочка и сделала вид, что ничего не замечает. И лишь когда мамы не было рядом, спросила:

-Что произошло?

Я честно рассказал. Она слушала не перебивая. А потом сказала фразу, после которой я проникся к ней огромным уважением.

- Разбирайтесь сами. Но знайте - как бы вы не поступили, моё отношение к каждому из вас не изменится.

Именно в тот день я понял, что она уже взрослая.

*

Моя жена – трудоголичка. Такой она была не всегда. Первые десять лет мы жили душа в душу. А потом она начала делать карьеру. Засиживалась на работе допоздна, ходила на все возможные курсы повышения квалификации, семинары, тренинги.

Когда-то её зарплата составляла треть от моей. Теперь наши доходы почти сравнялись.

Кое в чём она обошла меня.

У неё в подчинении двенадцать человек. У меня – ни одного.

*

Мне повезло с тёщей. В том плане, что я её почти не видел. Она живёт за тысячи километров от нас.

Когда-то овдовела, спустя пару лет вышла замуж второй раз. У жены отношения с новым мужем матери (язык не поворачивается назвать его отчимом – они никогда не жили под одной крышей) не сложились, так что ездить туда нам не пришлось, а тёща приезжала редко.