Записки лжецов

Глава 25

- Ну? Что встала? Проходи! – поторопил ее Хади.

- Это чья комната? – холодно спросила Сати.

- Наша. Чья еще? - Хади обернулся пожелать Фаруку спокойной ночи и закрыл за ним дверь.

- И где ты будешь спать?

- Справа.

- Я хочу спать в другой комнате!

Хади закатил глаза к потолку и склонился раскрыть свой чемодан. Краем глаза Сати заметила, что одну часть содержимого занимает целая стопка аккуратно сложенных футболок разных оттенков, не меньше десяти штук.

- Да не трону я тебя, можешь не волноваться, - Хади осторожно вытащил из этого стратегического запаса чистую бежевую футболку. - Я устал как собака. Может, завтра, но точно не сегодня.

Сати с шумом выдохнула, намекая, что он снова нарушает ее просьбу.

- Дело не в этом! Я не могу спать с тобой в одной комнате!

– Да ну? И как я это объясню родным? С какого перепугу моя жена спит не со мной? - С этими словами Хади по привычке бесцеремонно оголил торс и переоделся. Сати по привычке отвела взгляд. - Ты хотела выйти беленькой и пушистенькой перед своими предками, так знаешь, я тоже хочу, чтобы все выглядело достоверно.  Я очень многим обязан своим старикам и хочу, чтобы они искренне за меня порадовались. Даже если на самом деле это блеф. – Хади подошел к ней вплотную и предупреждающе поднял указательный палец. - Так что будь добра, на две недели сделай вид, что у нас все по чесноку, тамам мы?

- Чего? – только и смогла переспросить опешившая от такого наезда Сати. Она не ожидала, что Хади так трепетно относится к бабушке и дедушке.

- Я сказал, «ладно?», – пояснил Хади. - Сбиваюсь, извини. В общем, поняла меня? Спишь здесь и без всяких. Но если ты так боишься, что не сдержишься и опять начнешь ко мне лезть, я так и быть посплю на полу!

С этими словами он демонстративно стащил с кровати огромную квадратную подушку, швырнул на тонкий коврик у двери и улегся на пол, отвернувшись от нее. Сати могла бы подать ему одеяло, но увы на кровати оно было одно. Ужасная ситуация. Конечно, она не хотела, чтобы Хади две недели спал на полу, и чувствовала себя отвратительно, но что она могла поделать? Лечь с ним в одну кровать – это уже ни в какие ворота не лезло! Сейчас из-за его присутствия она не могла даже нормально переодеться.

- А… Где тут ванная? – спросила она робко.

- Выйдешь и сразу направо, через дверь, - буркнул Хади и отвернулся к стене. Ему явно было неудобно. – И давай быстрее, чтобы можно было уже вырубить этот чертов свет!

Сати быстро достала из чемодана свободные домашние штаны и широкую футболку и выскользнула из комнаты в темноту дома. Поход в ванную обошелся без происшествий, а когда она вернулась, Хади уже крепко спал, обхватив себя руками. Вздохнув, Сати закрыла дверь комнаты на щеколду, накрыла его одеялом с постели, а сама завернулась в простыню и провалилась в сон, едва голова коснулась подушки.

***

Глыба льда. Натуральный айсберг. Лауре показалось, что стоит прикоснуться к мужу, и она ощутит пальцами холод в прямом, а не переносном смысле слова. Илез сидел за большим кухонным столом, листая страницы «Коммерсанта», то и дело нащупывал чашку кофе и, едва пригубив, отставлял снова. Убрав со стола, Лаура присела напротив него, любуясь его отстраненным лицом.

Сати наконец-то вышла замуж и укатила со своим чудаковатым муженьком за границу, но на сердце у Лауры все равно было неспокойно. Она почему-то внушила себе мысль, что после свадьбы сестры их с Илезом отношения начнут налаживаться, но… прошла уже неделя, а ничего не менялось. Быть может, нужно, чтобы прошло побольше времени? Но у Лауры его уже практически не было – беременность так и не наступила, а с той ночи, когда ей удалось соблазнить Илеза кэтсьютом, он больше к ней не прикасался все по тем же избитым причинам. «Занят», «устал», «завтра», «не хочется». И никакое белье, никакие кэтсьюты его не пронимали.

Каждый раз, наступая на горло своей гордости, Лаура робко тянулась к нему, пыталась зажечь хоть малюсенький огонек, и натыкалась на отсыревшую древесину. Однако выбора у нее не было. Все вокруг считали ее беременной, и она из последних сил пыталась ею стать. Илез исправно приносил фрукты и свежий творог, свекры уже подбирали имя второму внуку или внучке, а подруги расписывали плюсы и минусы взращивания погодок. Лаура ощущала, как маленькая ложь огромным вязким болотом растеклась по ее жизни, все ближе подбираясь к горлу, стремясь поглотить ее окончательно. Врач-гинеколог, у которой Лаура прошла все обследования от стандартного мазка до анализа уровня гормонов, сказала, что с ней все в порядке, и просто нужно запастись терпением. Оставалась вероятность, что причина в Илезе, но его Лаура по понятным причинам привести на обследование не могла. От отчаяния она даже задумалась о том, чтобы сделать искусственное оплодотворение, но, во-первых, она не была уверена, что сможет воспитывать ребенка, зная, что он от чужого мужчины, а во-вторых, процедура требовала затрат, которые пришлось бы объяснять либо мужу, либо отцу.

Еще от силы месяц. Потом плоский живот станет заметен даже Илезу. Лаура встала и с тяжелым сердцем подошла к мужу со спины. Признаться бы… Сказать, что соврала ради сохранения и семьи… Сказать, что она знает о том, что было между ним и Сати… Что это он толкнул ее на постыдную ложь. Лаура все также безвольно смотрела на его затылок и не могла заставить себя открыть правду. Она до дрожи боялась его реакции, боялась, что он немедленно разведется с ней и выставит из дома, забрав Камала. Нет. Только не правда.

Илез наверняка знал, что она стоит у него за спиной, но никак не реагировал – наоборот, неторопливо перелистнул страницу и поднес газету ближе к глазам. Лаура положила руки ему на плечи и, склонившись, легко поцеловала в щеку. Ноль эмоций. Она провела руками по его скрытой футболкой груди, коснулась губами шеи, потом зашла сбоку и убрала газету, чтобы сесть ему на колени.

- Ну что ты? – с укором сказал Илез, отстраняясь. – Родители заметят.