Записки орка-лазутчика

Пролог

Тьма расстилается вокруг, воют варги, бьют барабаны… Я дожевываю свой обед – а точнее, перекус – ногу неосторожного хоббита, сваренную по особому рецепту повара Гуктора, прежде чем снова пуститься в путь. Уже два дня и две ночи я преследую этого… Эльфа что ли? Вроде бы да, эльфа.

Вообще, у нас с этим все просто – если худой и бледный, как будто из могилы восстал, а из шлема ушки торчат – значит, точно эльф. Если мелкий и без обуви бегает, значит, ободранный гоблин. Ну или полурослик. Гнома распознать проще всего – это пыхтящая бородатая консерва, гремящая своим железом на полмили. Тарков, в общем то, тоже легко узнать – с ними наш брат сталкивается чуть ли не каждый день. Так, что-то я отвлекся…

Так вот, история эта начиналась вполне себе обыденно. Была суббота, обыкновенный рабочий день. Я с парнями танцевал вокруг костра по указанию нашего главного шамана, который стоял по близости и остервенело бил в свой бубен, каким то чудом вытаскивая из него ритмичные звуки (призывал моровое поветрие на свободные народы, но увы, неудачно, вызвал обычный дождь), ему подыгрывали барабаны – короче, все, как надо.

И вдруг вижу – таращится на нас кто-то из кустов. Точно не варг – у них глаза другие, горящие злобой и яростью. Короче я, не будь дурак, круги нарезать вокруг костра перестал и пошел посмотреть, ктой то там сидит. Мой уход товарищи даже и не заметили – а может, и побоялись. Шаман-осквернитель у нас не только суеверный, но и суровый, за нарушение обрядов без уважительной причины может и обидится. А бьет он метко не только в свой бубен.

Ну так вот, подхожу я, значит, к кустам. Глаз уже не видно, тихо все. Но чую, что что-то тут не то! Принюхиваюсь. Как назло, ветер подул, причем не на меня. Ну, думаю, показалось. Уже уходить собрался, и вдруг – хрясь! Ветка треснула у кого то под ногами. Я клинки обнажил, зарычал и, размахивая ими, ринулся в кусты. Пройдя через колючки, грязь и кучу живших там насекомых, разумеется, кровососущих, вылез наконец из этой зелени. Видок, должно быть, у меня еще тот был, если даже большие пиявки, что плещутся в лужах с помоями рядом с нашим лагерем, безразличные почти ко всему, шарахнулись от меня во все стороны. А метрах в тридцати, радостно и чуть ли не вприпрыжку, уже мчался вражеский лазутчик. Вспугнул я его, но не убил. Босс не одобрит.

«Стой! Стрелять буду!» — на всякий случай крикнул ему я, но бегущий не обратил на меня внимания. Пуганый значит уже. Сунув клинки в ножны, я достал из за спины лук и побежал следом, на ходу осыпая сволочугу стрелами. Старт у меня вышел хороший – метров десять я у него выиграл, но не более. Стрелял я отвратно, да тем более еще и на бегу, но компенсировал это дело количеством выпускаемых стрел. «И если уже не качеством брать, так числом» — орочья народная мудрость, отточенная веками.

Бегущая фигурка вдруг дернулась и упала, скатившись с холма, на который только-только поднялась, скрывшись от моего взора. Но это уже не имело значения. Я торжествующе закричал и побежал уже во всю прыть к своему честно заработанному мясу и возможно – к повышению. Но при этом совершенно забыл об осторожности и перестал смотреть под ноги. Хотя откуда мне было знать, что тут мог быть чей то старый капкан? Мой красивый бег внезапно прервался, ногу пронзила боль, и что то черное очень быстро приблизилось ко мне. Неужели я узрел великую тьму? А, нет, это земля. Я понял это, едва попробовал ее на вкус, сам того не желая. Что уж поделать, разгон был хороший…

Бежать куда-то сразу расхотелось. Повалявшись так какое-то время, я наконец убедил себя, что спать еще не время, да и вообще, меня там обед ждет, а я тут валяюсь, землю с червяками жую… Выплюнув дрянь изо рта, я приподнялся на руках, перевернул свое тело и сел. Первым делом надо бы снять капкан. Слава Ангмару, он был простой, как три медяка, и снять его удалось сразу и почти без лишних мучений. Разжав ловушку руками, я осторожно вытащил оттуда ногу, после чего зашвырнул капкан подальше. Теперь стоило заняться раной. Которой, к слову, почти и не было – так, царапина по сути. Ну, по хромаю пару – тройку дней, и пройдет. Поднявшись, я пошел к своей добыче.

И каково же было мое удивление (а так же злость на жестокий и несправедливый мир, лишивший орка его заслуженного обеда) когда я не обнаружил на земле ничего, кроме сильно примятой травы и следов крови!

Я ясно видел, что попал! Тело должно было лежать здесь, но его не было. Внимательно осмотрев «лежку» упавшего врага, я понял, что он сбежал. Причем, сам, разве что только на ногу левую прихрамывал. Ну, теперь мы хотя бы в равных условиях. Гонка инвалидов, елы палы…

И вот так началось мое эпичное преследование. Узнают парни – засмеют! Два дня и две ночи погони и вот наконец, близится конец этой «веселухи» — еще бы, стрела в ноге – это не капкан. Моя «рана» прошла на утро третьего дня и теперь я неумолимо начал настигать врага, который был ранен куда серьезнее меня. Сбиться со следа я не мог – наследил он, как табун лошадей (конина она, конечно, вкусная, но человечина куда слаще) – то тут, то там я натыкался на его следы, кострища от лагерей, но более всего меня вел запах его крови. А последнее ведет куда лучше, нежели отпечатки ног. Не удивлюсь, если он еще и рану забыл перевязать.

Свободные, они ж в лечении ран ничего не смыслят.

Брызгают какими то благовониями, которые только их бабам на запах и годятся. Да мало того – еще и внутрь принимают! А ведь от этой дряни можно только травануться или задохнуться, если понюхать вздумал. Вон Ужах как то решил подправить здоровье за их счет, так потом носился в кусты каждые несколько минут. С тех пор мы его Вонючкой и прозвали…

То ли дело наши осквернители! Уж они то знают толк в лечебном деле. Тут тебе и поистине целебные слизи, и жгучие смеси отборных ангмарских трав, и боевое пойло, от которого вмиг после вчерашнего прочухиваешься. На вкус, конечно, так себе, но мы же на войне. Могут еще и лечебных кнутов и люлей дать, чтоб работал или воевал лучше.