Заповедный тупик

Часть 1. Заповедные Топи. Дорога в топи

Старая, местами ржавая «буханка» стояла у обочины разбитой грунтовки на въезде в поселок. Метрах в десяти далее дорога разветвлялась: направо, петляя, исчезала в поросших невысокой травой болотистых пустошах, налево сворачивала к обшарпанному зданию сельского клуба и уходила в глубь поселения. Окружающий пейзаж навевал всеобъемлющую русскую тоску, а промозглый ветер намекал принять единое горячительное народное средство от хандры и простуды. У машины стояли трое — молодые мужчины и девушка. Худой невысокий парень с острыми чертами лица нервно ходил из стороны в сторону, то и дело поглядывая на часы.

— Алекс, ну где наш помощничек?! Натура уходит, через четыре часа сядет солнце, и мы, считай, день просрали! — выругался он и сплюнул в придорожную канаву.

— Дэвид, остынь, я звонила пять минут назад, он уже сворачивал с шоссе, должен вот-вот подъехать, — ответила девушка, сдувая с лица взлохмаченные ветром темные волосы.

— Чего он с нами-то не поехал? — спросил третий спутник — крупный рыжеволосый мужчина с веселыми глазами.

— Потому что режиссер и продюсер могут трястись 200 километров в раздолбанной колымаге, а чувствительная задница ассистента оператора передвигается только на личном пикапе, — сквозь зубы процедила брюнетка, — и да, я отказалась оплачивать ему топливо, но Дену очень хочется похвастаться новым внедорожником.

— Дорога совсем хреновая? — поинтересовался здоровяк, глядя на глубокую колею, теряющуюся в унылом пейзаже торфяных болот.

— Скоро узнаем, — ответил тот, кого назвали Дэвидом, — мы с Саньком пару месяцев назад тут катались, локейшн смотрели. Сели в какой-то луже, до ближайшей деревни двадцать вёрст, она все свои версачи ухерачила в грязи, пока машину толкала. Благо местные проезжали на УАЗике, вытянули.

— Не называй меня «Саньком», сколько уже просить?! — возмутилась девушка, — а то представительские расходы урежу!

— Простите великодушно, Александра Игоревна, наш единственный и неповторимый исполнительный продюсер, — Дэвид с трудом сдерживался, чтобы не заржать, — боюсь, я не могу так опрометчиво рисковать, а то лишусь… Что там положено режиссеру шедевра? Кажется, «Хеннесси» и трюфели?

— Водка и огурец, друг, на большее твое кинцо не тянет. Но разозлишь Шуру, и она отрежет тебе кое-что посерьезнее продовольственного пайка, — рыжебородый хмыкнул, и тут из-за поворота выехала серебристая Mitsubishi L200.

В машине было двое: с водительского сиденья выбрался высокий парень и приветливо замахал ожидающей компании: «Салют, киношники!». В этот момент открылась пассажирская дверь, выпуская молоденькую девушку, ярким пятном разбавившую серый ноябрьский пейзаж. Стройные ножки в светлых замшевых ботильонах осторожно ступили в вязкую кашу суглинистой почвы, изящные пальчики с модным разноцветным маникюром плотнее запахнули пепельно-розовый мех короткого полушубка, пухлые губки сжались от резкого порыва холодного ветра, налетевшего со стороны болота.

— Денис, это еще кто?! — ошарашенно спросила Александра, невежливо вылупившись на эффектную незнакомку. Недоумение на лицах Дэвида и рыжего было не меньшим.

— Знакомьтесь, Эмма — мой ассистент по фокусу, — довольно сообщил Денис.

— Фокусница, значит... — протянул здоровяк и хитро подмигнул новенькой, — покажешь нам пару трюков?

— Ассистент у ассистента оператора?! — Алекс готова была взорваться, — Ден, ты съемочной площадкой не ошибся, не у Тарантино работаешь! У меня денег еле на гречу с тушенкой хватило, а ты лишний рот припер! Эмма, ты хоть понимаешь, куда тебя привезли? — резко спросила она у девушки.

— Дэнни сказал, что мы будем снимать кино, — чуть жеманно протянула Эмма, — поедем на природу и поживем в загородном доме.

Дэвид ухмыльнулся, Саша вылупила глаза, Денис смущенно потупился. Раздался низкий грудной голос:

— Если вам дороги жизнь и рассудок, держитесь подальше от торфяных болот, особенно в ноябре в российской глуши, — на этих словах оператор заржал, подошел к девушке, протянул руку и сказал:

— Привет, Эмма, — я — Антон, можно Тони, оператор, помощник режиссера, а в перспективе еще и звукарь с монтажером. Ничто так не греет душу, как гонорар на четырех ставках. Добро пожаловать в кино, детка!

Изящные пальцы Эммы утонули в громадной ручище мужчины. С нескрываемым удовольствием оператор воодушевленно тряс женскую ладошку, заставляя новую знакомую содрогаться всем телом.

— Это Дэвид — режиссер фильма, и Александра — продюсер, — представил остальных Денис.

Эмма кивнула, мило улыбнулась Дэвиду, но погрустнела, встретив недовольный взгляд Алекс.

— Дэн, спальных мест в избе четыре.

— О, это не проблема, — улыбка парня растеклась по лицу, отразившись в сальном блеске глаз.

— Да мы подвинемся, не переживай, Сашенька — режиссер с нескрываемой радостью пялился на постепенно синеющие от холода стройные ноги новенькой.

— А кормить мы ее чем будем? — не сдавалась продюсер.

— Я вегетарианка, — сообщила Эмма.

— Первое правило вегетарианцев — ешь сосиски, в них нет мяса, — вставил реплику весельчак-оператор.

Алекс продолжила, обращаясь напрямую к Эмме:

— Милая, не знаю, что тебе наобещал Дэнни, но мы едем на неделю в старый заброшенный поселок. Ближайшая деревня и живые люди в двадцати километрах, кругом торфяные болота, на которые раньше ссылали заключенных. Жить будем в старой избе без удобств, и по такому бездорожью туда-сюда не накатаешься. Уверена, что готова к этому?

— Бля, Алекс, кажется, я к такому не готов, — режиссер скорчил капризную гримасу и попятился, — не хочешь переметнуться работать в рекламу? Ну или в политику — такой дар убеждения пропадает! … и съемочный день пропадает! — чуть помедлив, добавил он, направляясь в сторону уазика. — По машинам и погнали месить говно, товарищи беглые каторжники, то есть киношники!

Дорога заняла больше часа. Автомобили то и дело застревали в наполненных мутной коричневой жижей лужах, объезжать которые не позволяла глубокая колея. По обе стороны тянулся беспросветный болотистый пейзаж — травы давно пожухли и приобрели охристо-коричневый цвет, редкие невысокие деревца скинули листья, кое-где равнинная местность поднималась невысокими холмами, на которых можно было разглядеть руины давно оставленных домов.