Затерянные в Тайге/чувствах

Пролог

Турбина гудит, пробиваясь сквозь рев неистовствующей грозы. Вибрация вертолета была невыносимой, казалось, ещё чуть-чуть – и машина разлетится на осколки. За окном бушевала стихия. Невыносимый летний зной пробудил среди себя невероятно сильную бурю. Свинцовые облака сжали небо, закрыв собой полуденное солнце; вспышки молний пронзали тьму, словно копья разгневанного божества.

Велина закрыла глаза и молилась. На её пальцах потерялся безупречный маникюр, коим он был до полета, оставив лишь обкусанные остатки. Сейчас уже был обкусанный. Слезы стекали по лицу, оставляя черные полосы и смывая макияж. Как бы я ни хотел это отрицать, её красоте не было равных. Грудь вздымалась от дыхания, а белый топ, совсем не годившийся месту куда мы направлялись, придавал ей ещё более выразительность. Длинные волосы цвета спелой пшеницы утратили былую свежесть, пряди прилипли к влажной коже, начали пушиться и слипаться, придавая ей неопрятный вид. Она была переполнена страхом, словно впервые всё шло не так, как она хотела. Возможно, я бы ощущал от этого удовольствие, если бы сам не был в ужасе.

— Долго ещё? — прозвучал в наушниках дрожащий голос Велины.

— Ещё больше половины пути, — ответил пилот, его голос пробивался сквозь помехи.

— Вертолет же может приземлиться где угодно, разве не так? — снова начала она.

— Всё верно, но здесь тайга, и из-за погоды я не вижу ни одного клочка земли, — ответил пилот раздраженным тоном.

— Всё было бы нормально, если бы ты слушалась, что тебе говорят, — не сдержался я.

— Всё было бы нормально, если бы не было тебя, — выпалила она в ответ.

— Держи свою псину крепче, не хватало, чтобы она вырвалась! — закричал я, глядя, как белый шпиц, которого категорически нельзя было пускать в салон, разрывается лаем и вырывается из рук.

Велина замолчала и начала успокаивать собаку, которая в панике бешено металась, казалось способной перегрызть всех от страха. Животных без переноски перевозить нельзя, но, конечно, это не распространяется на тех, у кого денег куры не клюют, а тут ещё компания на грани краха. Почему бы не заработать пару лишних тысяч, пренебрегая правилами? Господи, зачем я в это ввязался! — вновь начал проклинать себя за необдуманные поступки.

Внезапно, ослепительная вспышка — молния разрезала небо и ударила вблизи. Она опалила воздух озоном выведя из строя электронику. Приборы мигали хаотично, рация шипела. Я сбросил наушники, не в силах выдержать помехи. Связи нет. Видимости — ноль. Пилот, ругаясь, боролся с управлением вслепую, не имея возможности понять, куда лететь.

Я вжался в кресло, стараясь держаться за всё, что можно. Вертолет резко спикировал вниз. Тайга взметнулась навстречу, приближаясь с пугающей скоростью. Я почувствовал, как ледяной пот струится по спине. Теперь казалось, что верхушки деревьев вот-вот коснутся брюха вертолета, и я застыл, ожидая скрежета по металлу. Смерть была ближе, чем когда-либо. Но мы всё ещё летели.

Пилот выровнял машину и полетел над деревьями, не задевая их. Я понял, что он решил лететь под фронтом, чтобы хоть как-то видеть направление по раскинутому пейзажу.

— Другим маршрутом пойдем, – крикнул пилот, перекрывая рев мотора.

Я кивнул. Он знал тайгу, как свои пять пальцев, и я полностью доверял его решению. Несколько минут мы летели спокойно, и вот, казалось, спасение близко, как вдруг я услышал резкий вскрик Велины и, обернувшись, увидел то, чего так боялся. Белая псина, обезумев от страха, укусила её за руку, и от боли и испуга она выронила поводок. Собака не раздумывая прыгнула вперед, вцепившись в плечо пилота, который был сосредоточен на спасении нас из ада. Боль и испуг вывели его из равновесия, он потерял контроль, и этого хватило, чтобы чуть опуститься и задеть верхушки деревьев. Скрежет металла, но пилот всё же смог поднять вертолет, хотя было уже поздно — турбина была повреждена. Впереди, через лобовое стекло, показалось озеро – чернильная гладь, затянутая дымкой тумана. Именно туда сейчас и падал вертолет, пикируя вниз, как раненый зверь. Я видел ужас в глазах Велины, молившей о спасении, которого уже не было, белый топ был заляпан кровью. Почему-то именно сейчас, в этот миг, я снова заметил её несовершенства и даже усмехнулся этому.

Резкий удар. Лязг металла. Треск ломающихся переборок. Вода, ледяная и безжалостная, быстро заполняла кабину, отбирая свет и воздух.