Здравствуйте, я ваша дочка!

Пролог

Пролог

Говорила мне мама, не ходи ты, Лизонька, по ночам, не навлекай на себя беду. Да и было ведь с чего предупреждать — невезучая с детства: то ногу сломаю, упав с высоты в пол метра; то на кошек соседских нарвусь, пытаясь их погладить. Но маму я всегда слушала, в общем-то, но, видимо, совсем плохо, потому что пойти в супермаркет за лапшой быстрого приготовления в третьем часу ночи… В общем, идея, мягко говоря, оказалась плохой. 

Совсем плохой.

Потому что по итогу.

Стоим.

Я и грабитель.

Грабитель прищуривается, ножом, крепко зажатым в правой руке, покачивает. Я же осторожно и неспешно пячусь в сторону злосчастного супермаркета, в надежде успеть, добежать и получить помощи. 

План прост до безобразия — молчим и пятимся — нечего тварюшку лишний раз провоцировать. Вон ведь какой злющий. Глазки алчные так и поблескивают в свете тусклых уличных фонарей.

Помню, у бабули в деревне на летних каникулах частенько приходилось убегать от собак целой толпой, так они больше кидались на тех, кто орал и плакался. Да и бегаю я неплохо. У меня в школе одни пятерки по физкультуре были, а Петр Игнатьевич, царство ему небесное, одно нахваливал, да на олимпиады местные отправлял. 

— Деньги гони! — прокуренным голосом потребовал мужик, делая резкий шаг в мою сторону.

— Так я сама последние наскребла. Кризис в стране, и кушать, знаешь ли, всем хочется, — возмутилась. — Ты не один такой, но я же грабить не иду! — чуть подумав, добавила уже спокойнее: — Пощади!

— Ты мне зубы не заговаривай, краля, — рявкнул мужик и снова шать-шать в мою сторону.

Тут бы заверещать во все горло, о помощи просить, да только ни души на улице. Пусто. Совсем.

— Я с собой только сотку взяла, — как можно более уверенно произнесла, следя за каждым вздохом и выдохом грабителя. — Оно тебе надо?

Мужик замер, задумался, снова окинул меня взглядом и уверенно произнес:

— Надо. Да и сережки у тебя явно не простые, а там гляди еще чего найду.

Вот черт поганый! И как только при такой темнотище разглядеть умудрился?!

— Это ценный подарок. Будь ты человеком, а!

Повышать голос — было ошибкой. Взывать к совести — тоже. Без предупреждения и объявления войны мужик навел на меня нож и сиганул вперед. Дернувшись от неожиданности, постаралась развернуться и кинуться в намеченное место назначения, молясь всем известным богам, чтобы успеть.

Не успела. Руки вывернули, по ноге пнули, лицом в грязный асфальт пихнули.

— Либо сама отдаешь все ценное, либо я тебе физиономию подправлю.

Холодный металл уперся в щеку. Зарычав от досады и страха, замерла, надеясь не схлопотать парочку царапин. Фейс и так далеко не модельный, а он мне еще и шрамов оставить хочет. Ир-род.

Деньги из кармана технично скоммуниздили, загребущими ручонками стянули серьги — отцовский подарок на восемнадцатилетие — ублюдок добрался даже до тонкой золотой цепочке на шее, хорошо спрятанной под плотной тканью любимой толстовки.

— Ну вот, а ты возмущалась, — пропыхтел вышеупомянутый, медленно с меня поднимаясь.

Дышать стало легче, но от обиды на глазах наворачивались предательские слезы.

— Ну ты и су…

— А ну стоять! Полиция!

От сердца отлегло. Поняв, что сейчас украденное — вернут, мужика — заберут, обрадовалась. Рано правда, потому что горе-грабитель громко ругнулся, подцепил мой локоть и вновь приставил холодное оружие, только в этот раз к горлу.

— Рыпнешься — убью. 

Я вообще-то и сама понимала, что чревато. Нашел кого учить, убогий!

В переулок дружной походкой ломанулось несколько человек. Мужчины, держащие в руках фонарики, освещали местность и, когда свет наконец поймал меня и мужика, стоящего за спиной, выставили вперед пистолеты и громко потребовали:

— Девушку отпусти и можешь быть уверен в смягчении приговора. Мы тебя больше двух месяцев ловим, Гриша. Набегался уже небось. 

— Ты мне, мент позорный, не заливай. Еще шаг и я ей глотку перережу. 

— И сядешь, Гриша, — мягко и тихо отговаривал его блюститель закона. — Надолго сядешь. Одно дело за мелкий грабеж, другое — за убийство. Да и на зоне ты с подобным приговором долго не протянешь. С такими там разговор короткий.

Грабитель задумался. Медленно разжал стальную хватку и отпустил меня. Все оказалось проще, чем я думала, но меня все устраивало. Вздохнув свободно, полной грудью, радостно улыбнулась и двинулась навстречу спасителям. 

И тут, по классике жанра, надо было бы восторженно чмокнуть уговорившего отпустить меня мужчину в щеку, отблагодарить чаем как-нибудь на досуге, дать показания и вернуть себя сережки и цепочку — черт с ней с соткой — и жить дальше, припеваючи.

Хрен  там!

Подскользнувшись на чем-то скользком, не удержала равновесия и повалилась назад, в сторону все еще стоявшего за спиной грабителя. Кто ж знал, что этот придурок нож продолжал держать лезвием вверх!