Здравствуйте, я - Ведьма! Книга 3

Глава 33

Глава 33

Едва проснувшись, я почувствовал тепло и гладкость кожи друга на своей спине. Он мирно спал, прижавшись ко мне до того идеально, что каждая линия, каждый изгиб наших тел совпадал. Чувствуя мерное дыхание на своём затылке, я невольно улыбнулся и чуть пошевелился, пытаясь перевернуться, не разбудив Чару.

Манёвр удался, и я перевернулся на бок, лицом к другу, подпирая голову рукой и наблюдая за лицом друга: за лёгким изгибом губ, за подрагиванием длинных ресниц. Эта картина была настолько милой, что я вновь не смог удержаться от улыбки, протягивая руку и касаясь кончиками пальцев его щеки. Чара поморщился во сне, недовольный тревожащим его прикосновением,  и перевернулся, обнимая подушку и пряча в ней лицо.

Так легко сдаваться я был не намерен. Придвинувшись ближе, я стал водить взглядом по узкой спине друга, цепляться глазами за острые пики позвонков, после, я повторил путь взгляда рукой, водя ею над самой его кожей, оставляя лишь пару миллиметров расстояния.

На моих губах вновь стала блуждать непонятная улыбка. Это был такой странный момент нежности такой порыв души, что заставлял сердце сжиматься, а меня ощущать в груди движение души. Может быть, странно и неправильно, что я могу ощущать и выражать свои чувства только в такие вот моменты: моменты, когда объект, на который они направлены, не может увидеть моих порывов, не может уличить меня в слабости…

Почем я считаю проявление чувств слабостью? Не знаю. Просто, так было всегда. Мне кажется, что люди, которых я люблю и так знают об этом, так что, нет никакой необходимости это демонстрировать. Да и опыт с Урсулой не добавил мне веры в любовь. Она была единственной, кому я говорил о своих чувствах, о том, как люблю, как не могу без неё. В итоге, это всё оказалось фарсом: она меня ни секунду не любила, и я, как оказалось, тоже. Люби я её по-настоящему, смог бы я так быстро забыть её? Вряд ли. А я забыл. Не то, чтобы совсем забыл, я вспоминаю о ней, но совсем не так, как вспоминал бы истинно любящий. Я вспоминаю о ней, как о предательнице и тёмном пятне на моей судьбе. Да она ничем иным и не была.

Чара пошевелился, что-то промычав и сильнее зарывшись лицом в мягкость подушки. Чуть опустив свою ладонь, я коснулся выступающего позвонка, чуть ниже шеи. Совсем лёгкое касание, даже, я бы сказал, невесомое. Улыбаюсь и чуть усиливаю нажим, давя на костяной выступ подушечками пальцев. Ещё чуть-чуть и прикосновение уже не сможет оставаться незаметным, раздразнив нервные окончания, что так чувствительны в этой области, и нарушив сон спящего.

Усиливаю нажим, Чара что-то мычит, пряча лицо в подушку, на моём лице расплывается уже не добрая и нежная улыбка, а выражение, горящее нездоровым энтузиазмом. Ещё чуть-чуть. Надавливаю сильнее и веду чуть отросшими ногтями вдоль позвоночника, раздражая нежную кожу.

Со стороны улицы слышится странный гул. Вопросительно изгибаю бровь и оборачиваюсь в сторону окна, откуда уже слышатся встревоженные голоса горожан. Что же там?

Смотрю на спящего друга и свою ладонь на его спине, потом в сторону окна, определяя дальнейшие свои действия. Выбор сделан. Любопытство победило.

Высвободившись из плена одеяла, я пошёл к окну, оставляя в распоряжении друга всю большую кровать, чем он тут же воспользовался, раскидывая ноги в стороны.

Подойдя к проёму окна, я осторожно выглянул на улицу, силясь понять: в чём же тут дело? На площади, находящейся прямо перед нашим домом сновала куча народа. Кто-то что-то причитал, кто-то охал, кто-то просто напряжённо смотрел вверх. Последние представители горожан меня привлекли особо, да и гул доносился именно сверху, потому я, высунувшись из окна и запрокинув голову, стал всматриваться в ясное небо.

Высокое полуденное солнце резало и раздражало глаза, мешая что-либо рассмотреть, но, совладав со светилом, прикрыв ладонью глаза и наблюдая через щели в пальцах за небом, я смог что-то увидеть…

- Мамочка… - испуганно шепчу, убирая ладонь.

Вмиг глаза стали менее привередливыми, и свет перестал их раздражать, позволив мне ясно увидеть живую махину, что летала над площадью. Над нами кругами парил дракон. И, судя по его виду, это был тот самый дракон, что едва не сделал из нас барбекю.

- Что там? – сонно спрашивает Чара.

Оборачиваюсь. Друг сидит, приподнявшись на локтях, и, сонно жмурясь, смотрит на меня.

- Ничего особенного. – не очень убедительно вру я.

- И поэтому у тебя такой вид? – полностью садится и трёт кулаком глаза.

- Какой?

- Испуганный.

- Ничего я не испуганный.

Не поверив мне на слово, Чара откинул одеяло и направился ко мне, так же как и я, минуту назад, высовываясь в проём окна и смотря в небо.

- Мне кажется, что это не очень хорошо… - говорит, возвращаясь в помещение.

- Не поверишь, мне тоже. – поджимаю губы. – Чара, мне кажется, что этот дракон нас преследует.

- Ты думаешь? Зачем мы ему? У нас нет сокровищ и мы не прекрасные девушки. Что ему с нас брать?

- Не знаю. – развожу руками. – Но чую я, что ему от нас что-то надо…

- По-моему, ты преувеличиваешь.