Зелень старого мира

Зелень старого мира

   Дети песков. Живущие в «оазисах» - последних оплотах человечества, построенных в спешке перед тем, как «рухнуло небо». Они знали, что эта защита не навсегда, но, тем не менее, она продержалась дольше, чем предполагали инженеры. Почти сто лет. Она дала возможность еще нескольким поколениям родиться и умереть на Земле. 
Люди сколько угодно могут биться в агонии, но когда по искусственному небу пошла трещина, и на дома посыпались осколки купола, все догадались, что они проживают последние дни в  этом мире. 

                                                                                       ***
   Тигре в последний раз склонился над приводом мотоцикла в попытке очистить его от песка, набившегося во время песчаной бури. Слишком глубоко, нужно разбирать. Без соответствующих инструментов от этой идеи можно было сразу отказаться. Он протащил его еще около мили, потому что не хотел оставлять так посреди желтого океана, и протащил бы еще как минимум столько же, но ограничение во времени заставило его остановиться. 
   Солнце палило, словно намеревалось весь мир превратить в горстку углей. Тигре боролся с желанием скинуть платок и, как следствие, получить ожог от страстного поцелуя ультрафиолета. Пот застилал глаза, а на потрескавшихся губах нагромождались песчинки, создавая шершавый налет. 
   Мужчина присел на мотоцикл и нашарил под многочисленными слоями одежды флягу с водой. Еще две бутылки лежали в багажнике, рядом с пайком и письмом, которое ему нужно было доставить в дружественный «оазис» как можно скорее. 
   «Я не знаю, кого еще просить, кроме тебя, - говорил майордом, склонив выбеленную сединой голову над расчетами. На голых участках обмякшей под тяжестью лет кожи, в том числе руках и шее, были раскиданы коричневые пятна – обычное дело для людей его поколения без врожденного иммунитета к ультрафиолету, - Ты единственный, кто ни разу не подводил меня. Можешь взять все, что нужно, и дай бог, чтоб оно помогло тебе в пути».
   Связь между «оазисами» пропала семь лет назад. Говорят, радиоволны больше не выдерживают концентрации излучения, исходящего от вспышек на Солнце. После этого некоторые, избранные из тысяч, люди стали осуществлять так называемые вылазки, чтобы поддерживать контакт с другими поселениями. Отбор происходил едва ли не по спартанским меркам, и Тигре, дюжий и выносливый, оказался одним из лучших в Крепости. Не то, чтобы он этого хотел, но его отец входил в Совет, и долг каждого уважающего себя члена Совета состоял в том, чтобы показывать людям волю к борьбе на собственном примере, или на примере своих детей. 
   Вода заскользила по сухому горлу, как машинное масло между деталями. Дышать стало легче, но сил от этого не прибавилось.
   Тигре воткнул два колышка в песок и надавил посильнее. Закрепил на них палантин с одной стороны, а другую перекинул через мотоцикл. Отгреб ногой верхний раскаленный слой песка и присел в образовавшийся прямоугольник тени. Так он проведет эту ночь, которая наступит уже очень скоро. 
   Повезло. Возвышающаяся позади дюна укрыла его от солнца раньше, чем то полностью нырнуло в песчаные волны, чтобы вынырнуть завтра на рассвете. Тигре смежил веки, болящие от постоянного напряжения, и предался сну. Завтра он оставит не подающий признаков жизни мотоцикл здесь, чтобы больше ничто его не задерживало.
                                                                                               ***
 
  Память – удивительная вещь. Волей-неволей она сохраняет в голове фрагменты всей жизни и в то же время пытается сгладить остроту неприятных, или даже болезненных воспоминаний. Но самое главное – там, во внутренних хрониках твоего сознания, хранится причина жить, причина двигаться дальше, бороться за принадлежащее тебе по праву место под солнцем. Она может заключаться во многих вещах.
   Тигре не мог похвастаться воспоминаниями о прошлом мире. Он много читал, много слышал о нем, о том, как люди могли свободно передвигаться под открытым небом и даже пересекать континенты, о том, что когда-то на Земле была Большая Вода, и ее хватало всему человечеству. Но это был не его мир.
   Оазис с драматичным названием «Крепость». Он стал для него местом рождения и местом становления его как личности. Может, и не шибко просторным, но все познается в сравнении, а Тигре не с чем было сравнивать. 
   Крепость напоминала обычный город, такой, какими они описывались в книгах о прошлом. Район для относительно богатых. Район для бедных. Несколько десятков акров земли на окраинах. 
   В районе малоимущих, дугой огибающем район зажиточных, дома теснились едва ли не один на другом, причем сразу было видно, что их строили наобум, не следуя никакому  архитектурному плану. Очень часто между хижинами слонялись куры и оставляли свой помет там, где можно, и где нельзя, но ни разу не было слышно, как кто-то жаловался на это или на другое легкое неудобство. Общая трагедия сплотила здешний народ, научила терпимости и пониманию, а жизнь в тесноте, имея всего 3-4 квадратных метра на душу, заставила каждого подкорректировать менталитет.
   Работа на плантациях считалась очень уважаемой, потому что она была жизненно необходимой. Эти несчастные клочки земли сомнительной плодовитости кормили всю Крепость. В исследовательском центре неусыпно работали над тем, чтобы решить проблему истощения грунта. Изобрели энное количество смесей и удобрений, но пользы от них было мало. Если количество минералов и питательных веществ заканчивается, с этим ничего не поделаешь. В каком-то году было принято решение каждый сезон сажать бобовые, поскольку те сами по себе вырабатывают азот, так необходимый другим растениям. И это оказалось одним из крайне немногочисленных правильных решений, причем принятым майордомом, который был далек от науки и всего, что с ней связано, но хорошо разбирался в вопросах агракультуры, а лучше всего в вопросах обыденности.
    На людей, трудящихся на плантациях было приятно смотреть. Зачастую они имели крепкое, жилистое телосложение и руки, преданные делу. Казалось, это единственные в Крепости ребята, которые знали, для чего живут.
   Что касается богатых районов, люди там меньше всех ощущали на себе последствия конца света. Их дома скалами возвышались над хижинами бедняков, накрывая многие из них тенью, что было даже к лучшему. Когда-то они были частью большого города из прошлого, и то, что от него осталось, считалось просто насмешкой над урбанизацией.
   Но сказать, что жившие там отличались от бедных бесчестием или другими шаблонными для их верстви населения качествами, было нельзя. Всегда, во все времена, люди делились на группы по достаткам. Это нормально. Но кроме общей проблемы их объединяло одно очень интересное качество – страсть к ярким одеждам. Словно протест против извечно желто-коричневых пейзажей за стенами Крепости, местные старались как-то разбавить свою жизнь яркими красками. Эта тенденция появилась не так давно, и она перенялась от горстки индийского народа с их разноцветными, вышитыми блестящими нитками сари. Конечно, это не значит, что все резко сменили гардероб на восточные убранства. Просто одежда теперь изготавливалась из цветной ткани, а некоторые устроили даже настоящий бизнес на продаже бижутерии с большими, переливающимися на солнце стекляшками. 
   Именно эти яркие краски, эти люди, до последнего старающиеся жить на полную, это понимание, которое витало в разогретом сухом воздухе, были теми причинами, которые заставляли Тигре смотреть в будущее с надеждой.             
                                                                                                ***