Зеркала-озёра

Глава 1. Переполох в школе. 1

В соседней группе кто-то подрался.

Не то чтобы весь переполох произошел из-за простой драки, совсем нет. Проблема в том, что драка произошла прямо во время занятий. Какая-то девчонка сцепилась с парнем, вытащила его за волосы в рекреацию и как следует отмудохала еще до того, как преподаватели вылетели из кабинетов, растащили нарушителей порядка и отчитали под взглядами любопытствующих, высунувшихся из кабинетов.

И вот уже второй день все идет наперекосяк. Не то чтобы Алёну вообще интересовала ситуация с дракой, но она теперь интересует всех, кажется. Наверное, все дело в том, что Алёна не особо любопытная, не особо заинтересованная сплетнями и, если уж совсем честно, откровенно не разбирающаяся в том, что происходит в ведьминской школе вне уроков.

Нет, чисто технически, драка произошла во время уроков, но частью нового материала не являлась, поэтому она до сих пор знакома с ситуацией лишь опосредовано и вообще кое-как.

Теперь вот все обязаны пойти текст на агрессию, пообщаться со школьным психологом и обязательно — на этом слове директриса особенно сделала акцент, поднимая вверх указательный палец и смотря на них поверх очков; Алёне никогда эти ее взгляды спокойствия не прибавляли — сообщить, если их что-то беспокоит, у них проблемы с другими учениками или кем-то из преподавательского состава. Методы крайне странные, конечно, а еще спорные, но все расписание теперь похоже просто на какую-то катастрофу.

Тут заблудиться проще, чем в лесу. В лесу хоть лешие есть, если что, у них можно спросить (по ориентированию у нее всегда были только пятерки, а уж как выстраивать правильный диалог с лешими она давно научилась; одной из первых, кстати). С расписанием спросить особо не у кого. У первогодок есть кураторы, отвечающие на все вопросы, а тут не побежишь спрашивать, что и как, когда вроде как учишься уже четвертый год и вроде как должна была давно понимать, как именно устроены все эти переносы, замены, изменения.

Алёна волосы на макушке накручивает в некое подобие пучка, карандаш по диагонали втыкает, чтобы хоть как-то зафиксировать их, и вылезшую шелку сдувает в сторону.

— Нет, я не против психолога, но половина кабинетов находится либо в разных концах школы, либо вообще не существует. Такое может быть?

Девчонка, к которой она обращается, голову переводит со стенда с расписанием в распечатку, которая у Алёны в руках. Потом пожимает плечами и пальцем с длинным ногтем тыкает прямо в прозрачный пластик, отделяющий ее палец от расписания.

— Нам выдали не то, — заключает она. — Вот же: другие номера кабинетов. Выглядит более правдоподобно, плюс есть перерыв между вторым и третьим уроком, чтобы дойти до другого корпуса и даже перекусить.

Алёна взгляд переводит с расписания, которое держит в руках, смотрит на стенд, щурится и обреченно выдыхает.

— Знаешь, Димка, я совсем не понимаю, куда нам идти.

— Ничего, куда-нибудь точно придем, — оптимистично замечает ее собеседница. — Вот бы пару стебельков люцерны, но я свою где-то посеяла.

Димка улыбается широко, расписание больше не сверяет и выглядит спокойно-мечтательно, будто они никуда не опаздывают. Алёна снова челку со лба сдувает.

— Так, — говорит, — двести пятнадцать бэ. Пошли, — пальцы ее своими цепляет и тянет за собой как на буксире.

— Да ладно тебе, Алён! — насмешливо отзывается ее подруга. — Опоздаем и опоздаем. Думаешь, мы одни такие, кто не разбирается в расписании совсем? Тут половина школы таких, а то и целая.

И есть в этих словах здравое зерно, но Алёна вслух этого не произносит. Не хватало еще пойти у Димки на поводу. А то сначала она согласится, потом моргнет — и они уже прогуливают занятия, гуляя на соседней опушке. Нет-нет-нет, не надо ей такого счастья. Только не сейчас, когда вся школа стоит на ушах, а преподаватели — особенно директриса — только и ждут, кто из них окажется самым подозрительным и проблемным.

И кто только придумал, что проверять надо всех? Проверили бы этих драчунов и дело с концом.

Но нет же, они теперь тут все как подопытные кролики. Кроликом Алёне быть не очень хочется, ей жабы как-то ближе, но за жабами обычно никто не наблюдает. По крайней мере, за живыми. Жаб препарируют и лезут смотреть, что там у них внутри.

Уж лучше тогда быть кроликами, наверное.

Димка упираться перестает только на улице. Когда они выходят из одного корпуса и идут по двору, пересекают его, чтобы перейти в соседний. Надо признать, что идти становится легче. Алёна руку ее из своей выпускает, зачем-то снова сверяется с расписанием, зажатым в руке, и думает, что если уж они ошибутся кабинетом, то можно будет попробовать другой. На самом деле, лучше опоздать на пятнадцать минут, взять отработку в качестве домашнего задания и сесть куда-то на заднюю парту переписывать учебники мелкими подчерком и без пробельных строк, чем вообще не явиться на занятие.

День не кажется совсем уже запущенным, когда они поднимаются на второй этаж и находят свою группу еще до начала занятия. Алёна выдыхает облегченно, а Димка только заправляет прядь розовых волос за ухо и пожимает плечами.

— Знаешь, — говорит, — это даже было проще, чем изначально казалось.

— Да уж, — отзывается Алёна. — Надеюсь, со следующими занятиями будет так же легко.

У кабинета только пять человек, ну семь, если посчитать еще и их двоих, а это значит, что половина группы где-то точно так же ищет нужный. Алёна раздражающую челку пытается пригладить наверх. Надо бы, наверное, уже отстричь, чтобы эти пряди до середины скулы не мешались, или хотя бы закалывать их, но она как-то вечно забывает об этом, когда появляется время.