Зеркальная копия

Зеркальная копия

Знаешь… в количестве разных идей,
В мире, где вечность – везде и нигде,
В пьесе, где главная личность – злодей,
Нет ни условности, ни повторений,
Всё так смешалось в порыве смятений,
Всё отразилось в неправильной тени…
Земфира Кратнова

Однояйцовые близнецы Жанна и Бэлла Мартыновичи были неразлучны с момента рождения. Сёстры были похожи как две дождевые капельки, с той лишь разницей, что одна из них, Жанна, появилась на свет значительно раньше, на целых сорок минут.
Мама, Изольда Игоревна, учительница домоводства в общеобразовательной школе, несмотря на педагогическое образование и приличный стаж работы на ниве воспитания, детей не любила, но талантливо играла роли, как идеальной родительницы, так и квалифицированного преподавателя.
Девочки всегда были стильно и чистенько одеты, абсолютно одинаково, с отличием лишь в цветовом оттенке бантов.

Шила, вязала и изобретала фасоны нарядов мама с удовольствием. Это было её основной работой и одновременно любимым хобби. Готовила Изольда Игоревна тоже восхитительно, творчески разнообразя меню, постоянно совершенствуя оформление блюд, от чего испытывала эмоциональное и эстетическое наслаждение.
Квартиру Изольда Игоревна содержала в изумительном порядке, выдумывая оригинальные интерьерные модернизации, постоянно обновляя планировку обстановки в комнатах, с изяществом и шиком декорируя пространство эффектными деталями, изготовлению которых посвящала время без остатка.
Накормленные, чистенькие, нарядно одетые девочки, увы и ах, были предоставлены сами себе. С ними никто не играл, не читал им книг, не гулял.
Маме было не до этого. Её романтическую душу терзали обширные творческие планы, гениальные идеи и причудливые фантазии. Женщина мечтала состояться как личность, быть узнаваемой, популярной.

Дети, увы, воплощению творческих планов мешали, но это были её девочки, с чем приходилось в какой-то мере считаться.
Как только сёстры научились ползать, мама изготовила весьма симпатичную, практичную и функциональную перегородку в дверь, раз и навсегда определившую для них границы и способы возможных коммуникаций, а так же мастерски вписала в пространство развивающий комплекс, с всевозможными физкультурными приспособлениями для ускоренного физического развития.
Лазить на высоту, висеть и прыгать девочки научились самостоятельно, причём раньше, чем ходить.

Весьма опасные и рискованные пируэты, которые стали неотъемлемой частью жизни дочерей, родителей не пугали.
Шум, отвлекающий маму от вдохновляющих творческих увлечений, немедленно, бесцеремонно и властно пресекался подзатыльниками с немедленной постановкой в угол. Попытки нарушить границы дозволенных передвижений наказывались изоляцией в ванной с выключенным светом.
Стоило маме насупить брови, принять грозный вид и устрашающе выставить в их направлении указательный палец, как приказ, отданный порой без единого слова, лишь жестами, неукоснительно, почти моментально исполнялся.
Даже на то, чтобы раздеться и лечь в постель, нужно было спрашивать разрешение, причём коротко и чётко выражая просьбу. Пререкаться, комментировать указания, тем более плакать, не дозволялось вовсе.
Такое жёсткое воспитание позволяло Изольде Игоревне работать в школе, не прибегая к услугам детского сада и няни. Сёстры оставались в доме без риска для целостности квартиры, самостоятельно структурировали личное время, и не доставляли хлопот.
Дети поминутно высчитывали по большим дизайнерским часам, выполненным мамой в сказочном стиле, время, когда необходимо производить те или иные действия. К её приходу в детской комнате наводилась безукоризненная чистота, гарантирующая Изольде Игоревне заслуженный отдых.
Папу, Виталия Анатольевича, человека свободной профессии, имеющего свою студию, точнее помещение, предоставленное музыкальному коллективу, устраивало подобное семейное мироустройство.
Конфликты в семье возникали лишь по причине недостатка средств, отчего жене приходилось довольно часто брать заказы на разработку дизайнерских нарядов, которые она не воспринимала как творческий процесс, поскольку приходилось идти на поводу у заказчиков, что Изольда Игоревна считала эстетическим и эмоциональным насилием, что лишало её значительной части творческой энергии.
Необходимость лицемерить нарушала гармонию и целостность её хрупкого духовного равновесия, разрушающего возможности пространственного и художественного воображения, что заставляло нервничать.

Внутренние противоречия вынуждали женщину прибегать к крайним мерам, которые успокаивали, одновременно лишая вдохновения. Способов релаксации было несколько: запрещённые к легальному использованию медикаменты, крепкий алкоголь и безудержные, с рыданиями и агонизирующими криками, эротические забавы.
Первые два способа мгновенного возбуждения и возвращения после страстных оргий обратно на грешную землю использовались продуманно, эффективно, однако их применение было ограничено выходными днями и прочими независящими от неё обстоятельствами.
Супружеский секс при наличии взаимного влечения был для супругов изысканным лакомством, но случался в силу творческого характера деятельности Виталия Анатольевича довольно редко. Лечиться ведь необходимо, когда болит, а не когда на склад завезли нужные таблетки.

Объединить неуёмную страсть к наслаждению со средствами умиротворения интимного и творческого беспокойства чаще всего не представлялось возможным.

Разве её вина, что судьба расставила запрещающие сигнальные флажки по всему периметру жизненного пространства?
Дома Виталий Анатольевич бывал весьма редко, в основном в то время, когда девочки спали, неделями пропадал в творческих командировках. Детьми и женой он интересовался чисто гипотетически, скорее играя привычную, обусловленную штампом в паспорте роль, театрально исполняя некий обязательный ритуал, чем действительно был человеком семейным.
Богемный образ жизни предполагает неограниченный ресурс свободы на всех направлениях, включая чувственные увлечения, возбуждающие действия и дружеское взаимное удовлетворение всех видов потребностей силами сплочённого музыкального коллектива, и их страстных поклонников.
Стремительный поток желания в отношении жены, бурливший в нём в период романтического опьянения, разделившись на множество мелких потоков, основательно обмелел, не имея стабильной подпитки, превратился в крохотный ручеёк, утерявший к тому же звенящий голос, обратившийся в едва различимый шёпот.
Супруги, являясь натурами творческими, из последних сил поддерживали условные формальности, соблюдая видимые приличия, позволяющие окружающим считать их респектабельной, интеллигентной, весьма крепкой ячейкой общества.
До сих пор Мартыновичам удавалось не выносить сор из избы. Им откровенно завидовали.
Изольда Игоревна, женщина молодая, привлекательная, чувственная, наполненная неиссякаемой жизненной энергией и массой прочих визуальных достоинств, волновала и тревожила романтические чувства множества мужчин.



Отредактировано: 06.10.2023