Зеркальный город

Зеркальный город

2025 год. Алматы, Республика Казахстан.

Я был совсем маленьким и часто болел. Помню, что сильно кашлял. Некоторым ребятам разрешали играть на улице. А мне - лишь смотреть из окна на серые очертания мальчишек, бегающих в глубине дворового смога.

Мама очень переживала за меня. Иногда я замечал, что она плакала. Я старался кашлять меньше, но у меня не получалось.

- Армашка - ромашка, - ласково называла она меня, гладя по голове теплой ладошкой. Я любил эти моменты, потому что тогда мама улыбалась.

Но совсем иначе она вела себя, когда возвращался отец. Мама говорила, что нам нужно уезжать из города. Папа говорил, что не может оставить работу, что город без него не справится.

Однажды она взяла меня за руку и сказала, что мы улетим вдвоем туда, где я никогда больше не буду кашлять. Мы очень долго летели на разных самолетах. И мама была права, вскоре после того, как мы поселились возле моря, я перестал кашлять. Но заболела мама, а меня к себе на воспитание взяла ее подруга тетя Сара...

***

2053 год. Лондонское княжество, Бывшая Англия.

С тех пор, как Россия наглухо отделилась от мира, США и Америки погрузились в бесконечные гражданские войны, Европа прекратила свое существование после второй ядерной зимы, а Индию, Тихоокеанский регион и Арабский мир захлестнул новый смертоносный вирус, власть над управлением мировыми ресурсами окончательно перешла под контроль Азиатского Союза во главе с выходцем из северно-корейской террористической организации Хянго. Остатки некогда великой Британской империи сосредоточились в его бывшей столице.

Мне повезло. Быть азиатом престижно. Внешность дает мне возможность путешествовать по миру без визовых ограничений, каждые полгода я получаю продвижения по службе, мне выдают привилегированные карточки на продукты, и я не оплачиваю мед страховку.

Куда сложнее моим друзьям-европейцам. Ужесточеное налогообложение, ограниченные квоты на рабочие места, отмена пенсионного возраста, ограниченный доступ к медицине и наследные долги по праву национальной принадлежности. Среднестатистический белый человек крайне редко доживает до 45 лет. И мне стоило немалых усилий, чтобы обеспечить тетю Сару должным уходом, когда в 50 у нее случился инсульт. Я был на работе, когда по доносу кого-то из моих соседей ее увезла служба утилизации белых. Больше ее никто не видел.

Моя бывшая девушка Чунь Минь пошутила тогда, что я наконец-то перестану быть слишком белым для своего паспорта первой пиритизации. Наверное, она была права. После введения пожизненного тюремного срока за межрасовые связи, я окончательно забросил любые попытки сохранения отношений со своими школьными друзьями из бывшей Испании.

Не говоря уже о темнокожих, которых свезли со всей Евразии в Африку и запретили покидать континент. Большая часть погибла во время "санитарных" зачисток, остальные от отсутствия медикаментов и еды. Когда за моим другом приехали в Университет, он выстрелил себе в голову прямо на моих глазах. Тогда у меня случился первый нервный срыв и мне установили стабилизирующий имплант, блокирующий слишком яркие переживания. Эмоциональная стабилизация общества ускорила национальный зачистки и социальные расслоения.

Я полностью сконцентрировался на своей работе над тестированием нового поколения полупроводниковых материалов в условиях пост-европейского веб-комьюнити. Оборудование проявляло себя отлично и даже слишком. Северокитайское управление заинтересовалось результатами моих исследований, после изучения которых пришло к выводам ограничить поставки нового оборудования Лондонскому княжеству.

Недовольные этой новостью североирландские радикалы слили мои данные в сеть с призывом мести, за мою голову объявили охоту. Ребят повязали, но я перестал чувствовать себя в безопасности. Поэтому, когда меня повысили до статуса международного специалиста партии, и мне поступило предложение о переезде на контрактное внедрение новой системы интерфейсов, я довольно быстро согласился несмотря на все риски.

А риск собственного говоря состоял в том, что Азиатская партия раскрывала детали о регионе переезда лишь после самого факта принятия вакансии сотрудником. Так я не глядя подписал контракт о своем возвращении в Алматы, столицу первой западно-китайской оккупации...

***

2054 год. Алматы, столица Первой Западно-Китайской Оккупации (ПЗКО).

Я еду из нового аэропорта, самого крупного в Центральной Евразии, всюду вывески только на мандарине и корейском. Довольно непривычно, нет трёхъязычия - английский практически не встречается. Населения 100% Азиатское, разница в национальной принадлежности заметна только в пригороде. В центре стиль одежды, причесок и макияжа стирает границы и превращают городскую массу людей в кика (китайские казахи). Быть кика - модно. Но куда более престижно быть чистокровным ки.

Город сильно изменился за 29 лет моего отсутствия. Население выросло в более, чем 10 раз, а территория всего в 3 раза и достигла Капчагайской пустоши. Дальше город сдерживала суровая опустевшая степь. А это сильно обостряло дефицит земли и ресурсов для жителей, в особенности нижних районов города.

Город был разделен на 4 сегмента.

Золотой Алматы - от окружения гор до проспекта Рыскулова. Для въезда в этот сегмент требовалась специальная виза. Если ты не владел недвижимостью в этом районе, то твое пребывание ограничивалось конкретным количеством рабочих или учебных часов в день. В горных и предгорных районах разрешалось проживать только чистокровным ки.