Зеркало миров

Глава 7. Глина Шахрисабза

Шахрисабз. Декабрь, год 490 от сошествия Единого.

Шахрисабз встретил гостей неприветливо. Если в Империи всё замело, то с западной стороны хребта снега не было совсем. То ли каприз когда-то поигравших здесь богов древности, то ли жаркое дыхание пустыни на юге страны. Вместо сухого мороза дул влажный ветер, и время от времени сыпал ледяной дождь. Вдобавок часто набегал туман, а узкая дорога, едва прошла перевал, сразу начала петлять. Обходила то обрыв, то осыпь или огромные камни, тысячи лет назад брошенные ледниками на склонах. Караван постоянно замирал, ожидая, пока густое молоко осядет, и можно двигаться дальше. Так что на спуск они потратили целых три дня.

Едва дорога вышла в предгорья, Ислуин и Лейтис сразу же распрощались с караваном, хотя Нурмат-баши уговаривал остаться.

– Часть товара в ауле оставим, барашка зарежем, рад буду такого гостя дорогого принять. Отдохнёте. А мы потом в столицу провинции пойдём, вы с нами. Таможня на главной дороге – сплошная обираловка, лучше для Ивар-баши через прикормленных худуди документ получить…

Расчёт старшего караванщика был вполне понятен: магические таланты попутчиков отгонять туман уже сократили время спуска вдвое. Но деньги за подорожную магистра волновали мало, так же как и налог на все ввозимые иностранцами наличные – зато беспокоил каждый час задержки. Зимние шторма скоро ненадолго утихнут, и можно будет подыскать подходящий корабль, идущий на Бадахосские острова. Если же они опоздают, и начнётся сезон весенних ураганов, ждать придётся до начала мая, и в Империю они вернутся только к середине лета. А ещё желательно по дороге проверить информацию, которую Ислуин раскопал в архивах семьи Хаттан.

– Благодарю, Нурмат-баши, и ценю ваше приглашение. И обещаю обязательно на обратном пути к вам приехать, достойный человек и беседа с ним – большая редкость нынче, а вы доставили мне немало приятных вечеров за чашей настоя и беседой. Но пока нас ждут дела, которые не терпят отлагательства, – с улыбкой отказался Ислуин.

– Как скажете, Ивар-баши, – вздохнул караванщик. – Тогда пусть с вами пребудет благосклонность Таджа.

– И ваши торговые дороги пусть будут легки, пусть Сарнэ-Туром пошлёт вам прямую тропу к вашим целям.

– И пусть благословит вас Единый, – добавила девочка.

Горцы заулыбались. Не только потому что считалось – искренние пожелания богам от лица ребёнка имеют большую силу, а удача в торговых делах штука важная. Лёгкий характер Лейтис и то, как она стояла в бою с фейри рядом с отцом, караванщики оценили. В горах же, хоть война и называлась мужским делом, девушек всё равно учили ездить на лошади и держать оружие. Не считалось зазорным, когда в опасную для семьи минуту жёны, дочери и сёстры сражались рука об руку со своими мужчинами, а вечерами пели песни не только о великих воинах, но и знаменитых воительницах. Вдобавок, путешествуя с горцами, Лейтис не кичилась превосходством Империи, а наоборот где могла старалась соблюдать местные обычаи.

– Прощайте, уважаемые, – поклонились Лейтис и Ислуин.

– И вы прощайте, – поклонились горцы.

Дальше караван свернул на дорогу к аулу, а магистр и ученица зашагали по тракту. Предгорья густо поросли лесом, здесь оказалось гораздо теплее, чем на перевале. К тому же, едва первый поворот дороги укрыл от караванщиков, Ислуин сотворил небольшой воздушный щит – магия уровнем выше доступной чародею пятого ранга. Этот же щит закрывал и от ветра, каменистая дорога, несмотря на зимний сезон, не раскисла и бодро хрустела под сапогами мелким щебнем. Идти стало легко, не мешали ни мелкий дождь, ни то, что тропа начала прыгать вверх и вниз через невысокие отроги.

Хорошее настроение продержалось до конца предгорий, пока очередной спуск не вывел путников на безлесную равнину, и разбитая колёсами глиняная дорога не превратилась в грязевое болото местами почти по щиколотку. К тому же противная морось сменилась настоящим дождём, а щит пришлось убрать, чтобы его не почувствовал маг-наблюдатель с пограничного поста. Парки же, рассчитанные на снегопад, влагу держали плохо. К таможне путники подошли перемазанные глиной, промокшие и очень злые.

При виде пограничного поста Ислуин презрительно фыркнул: и это на одном из главных торговых трактов в Империю! Два десятка то ли длинных сараев, то ли бараков из кирпича-сырца, окружённых мазанным глиной забором, да непонятная двухэтажная постройка для чиновников и охраны в стороне – судя по шуму, только там сейчас кто-то и есть. Внутри картина была не лучше. В длинном зале, занимавшем весь первый этаж центрального здания, десяток стражников-худуди в кожаных куртках и начищенных до блеска шлемах сидели за столом в дальнем углу, пили из высокого стеклянного штофа мутную брагу и шумно играли в кости.

Было жарко, солдаты вонюче потели, но раздеваться и не собирались. Видимо, старались произвести впечатление на «презренных простолюдинов» – человек пятнадцать крестьян и ремесленников испуганно жались в углу возле входа, ожидая, пока подслеповатый старичок-писарь в замызганном халате оформит им подорожные бумаги. Магистр поискал обязательного дежурного чародея и мысленно выругался. Колдун в расшитом звёздами балахоне уже храпел под столом, обнимая ещё одну пустую бутыль. Знали бы, до самых дверей добирались с комфортом.

Зато начальник, который спустился проверять иностранных гостей самолично, вызвал оторопь. И дело было не в том, что на фоне убогого вида стражников халат дорогой парчи, шёлковая чалма и золотые перстни смотрелись неуместно. Ислуин и до этого не сомневался, что старший таможенник одного из главных сухопутных торговых трактов в Империю не бедствует. Но вот то, что мужчина возрастом за сорок словно девка на выданье красит ярко-алой помадой губы, румянит щёки и подводит тени, было, на его взгляд, ненормально. Как ненормальны и странные взгляды, томные вздохи и намёки, которые старший худуди вдруг начал бросать в сторону магистра.