Жар Семейного Очага

Жар Семейного Очага

Поздний вечер. Осман входит в свой шатёр. Жарко горит огонь в очаге. У очага на шкуре его жёны, едва прикрытые шёлковыми халатами, расчёсывают друг другу волосы. Завидев вернувшегося домой господина, женщины откладывают в сторону золотые гребни — подарки дорогого мужа — гребень Бала хатун изукрашен драгоценными каменьями, а у Малхун — бирюзой с жемчугом, и стремглав бросаются к нему.

— Selam aleyküm, наш господин! — одновременно приветствуют они мужа, после чего по очереди целуют его правую руку и прикладываются к ней лбом.

— Ve aleyküm selam! – отвечает Осман, охватывая одобряющим взглядом и шатёр, и супружниц («Мои прекрасные госпожи проявляют друг к другу уважение. Ай, машаллах!»).

Он неспешно разувается, кладёт свой меч на подставку и расстёгивает пояс. Жены словно сговорились – пока одна подбирает сапоги, другая помогает снять кафтан и вешает его на крючок на стене. Осман бей усаживается на покрытую козлиной шкурой лежанку. Он в хорошем расположении духа, и это не укрылось от госпожей.

Бала, улыбаясь и кланяясь, подаёт ему щербет. Малхун снимает с него белые носки. Приносит медный таз с лавандовой водой и старательно моет ноги Османа, пока тот, развалившись на низком ложе попивает щербет. Прохладный напиток пришелся хозяину по вкусу.

— Здоровья твоим рукам! — поблагодарил он старшую жену Бала хатун.

Осман похлопал ладонью по месту рядом с собой, тем самым приглашая её присесть. Разве можно отказать любимому господину? Бала хатун, не отрывая от него своих больших чёрных глаз, садится рядом. Одной рукой Осман обнимает её за талию, а другой ласково гладит по лицу. 

— Здравствуй, моя красивейшая жена! Расскажи, как прошёл твой день?

— Твоими молитвами, мой господин! Твоими молитвами! Сегодня в стойбище было много дел. Но мы справились с трудностями!  Наши женщины хорошо поработали — закончили ткать ещё три ковра и напряли двенадцать мотков пряжи.

— Ay, maşallah! (восклицание одобрения — тур.) Моя умница!   – благосклонная улыбка озаряет лицо господина.

Малхун-хатун продолжает омовение, не смея поднять глаз на своего господина. Наконец-то он обращает взор и на неё.

— А как твои дела, Малхун-хатун, великолепная мать моего наследника? Чем ты сегодня занималась? Хорошо ли воспитывала моего сына?

— Спасибо, что поинтересовались, мой господин! — Малхун поднимает голову и преданно смотрит на красавца-мужа.

Большая загорелая ладонь опускается на её волосы.

— Ваш наследник растёт хорошо, он бегает очень быстро и уже умеет метко бросать клубок шерсти — попадает прямо в центр щита.

—Вай, вай, вай! Он вырастет достойным беем Кайи, inşaallah (По воле Аллаха — тур.)! Я доволен тобой!

Не прекращая разговора, Осман избавляется от своей одежды. Малхун расторопно подбирает рубаху, штаны и исподнее, уносит всё это на другую половину шатра. Аккуратно сложив, возвращается к их ложу.

Осман и Бала по-прежнему сидят рядом и целуются. Его левая рука покоится на её талии, а правая то поглаживает полные груди, то пощипывает соски. Бала обнимает широкие мускулистые плечи своего ненаглядного, запускает руку в коротко стриженные волосы, ерошит их. Малхун пристраивается на ковре у ног господина и начинает лизать и целовать его ступни. Она тщательно обсасывает и обцеловывает каждый палец и между пальцами, поглаживает бёдра, всё ближе и ближе приближается к паху.

Шатёр наполняется чмокающими и хлюпающими звуками вперемешку со сладострастными стонами. Малхун тоже хочется ощутить властно-страстный поцелуй господина, но она терпеливо ждёт своей очереди. Вид милующейся пары и вожделенные протяжные поскуливания другой жены возбуждают её всё больше. Осман разохотился и уже бесцеремонно наминает её груди, от чего та подвывает в голос. Когда же он целует её в шею, та выгибается и чуть морщится от щекотки.

Малхун знает, как сделать мужу приятно, ведь она не только дочь господина, но и жена господина. Положение обязывает быть лучшей что на поле боя, что в спальне. Осторожным движением она берёт мужское достоинство и принимается со знанием дела его смаковать. Покрывает нежными поцелуями весь — от основания до самого кончика, слизывает всю вкусную влагу. Дочь Умур бея старается доставлять мужу удовольствие наилучшим образом. И ей это в радость! Тем более ТАКОМУ мужу, как её Осман. Выписывает языком затейливые узоры на могучем детородном органе. Потом ублажает его своими полными губами. А сама уже изнемогает в предвкушении мужских ласк. Малхун хатун не посрамит славных традиций своего племени кызыл-беев! Отец должен быть горд за такую достойную дочь!

Осман, весь обласканный жёнами, пребывает в раю. Хвала Всевышнему! Каких прекрасных супружниц он послал своему смиренному рабу! Умницы, красавицы, смелые воительницы на поле брани и райские гурии на супружеском ложе! Çok şükür! (Хвала Всемогущему! – тур.) Осман бей помнит заветы шейха Эдебали о том, что правитель обязан быть СПРАВЕДЛИВЫМ! Ни одна из жён не должна чувствовать себя обделённой!

Член господина давно готов к бою. Какая из жён первой примет его сегодня? Пусть это будет Малхун хатун — мать долгожданного наследника. Она сумела доставить ему немалое удовольствие и заслужила чтобы первым он сегодня вошёл в неё. Дочь шейха Эдебали не обидится — она знает, что всенепременно получит от Османа свою долю райского блаженства. Бей (господин — тур.) уверен — женщины примут любое его решение, каким бы оно ни было — господину всегда виднее. Никто не должен сомневаться в его справедливости и приверженности традициям тюркских стойбищ!

Осман завершает свой затяжной поцелуй, нежно глядя в огромные глаза своей дивной газели. Сейчас они подёрнуты дымкой и в них отражаются огоньки пламени. Или это огонь страсти сжигает её?

— Бала хатун, прошу тебя — принеси-ка нам всем щербета напиться! — с этими словами Осман отпускает свою любимую.

— Как прикажешь, мой господин!

Бала отходит. Осман хлопает её по заду и провожает одобряющим взглядом. Пока она разливает щербет по чашкам, ставит их на кованый поднос и несёт, Осман жестом приглашает вторую жену встать. Та заканчивает творить свою мистерию и поднимается с пола. Осман сажает её на одно колено. Только целоваться отчего-то не спешит. Как раз подоспевает Бала с подносом и все трое утоляют жажду.