Жаркая тропа

Время атакующего волка

                                                        Жаркая тропа 

                                                  Глава первая 

Опасно водить караваны в горах... 

Из армейского фольклора 

За час до рассвета - время атакующего волка (и время внезапной остановки сердца) --  спец.группа Стрижа подошла к горной тропе. 

Около получаса понадобилось на то, чтобы спешно, но вполне продуманно подготовить место встречи, а затем также быстро занять оборону в валунах скальной гряды. 

Трое суток назад группу вертолётом сбросили точно на "сковородку",  в раскаленные голые скалы - с чётко поставленной задачей: незамеченными пройти горными тропами на юго-восток, к пакистанской границе, где на стыке гор и пустыни перехватить и поголовно (подчеркнули!) уничтожить небольшой пуштунский караван с оружием. 

Караван небольшой, но, как подсказывало Стрижу чутьё, чем-то очень важный. Время и место встречи было определено по донесениям афганской агентуры. Теперь, после филигранного выхода на заданную точку, от группы требовалось только одно – замаскироваться, затаиться и ждать. 

За спиной оставался изнурительный, почти стокилометровый рейд среди глубоких тылов Афганистана. Передвигались исключительно по ночам. Днями, под безжалостно палящим солнцем, забивались в щели валунов, пышущих жаром. где камни прожаривают кожу даже через камуфляж, а пыль забивается в нос, глаза, уши. И так с самого рассвета дотемна, не вставая, практически не переговариваясь и не принимая пищи, не зажигая огня, чтобы прикурить... 

А иначе как? Вокруг немеряные вёрсты, и хозяева здесь -  душманы. Для горца нет ничего проще по направлению запаха дыма определить место его появления. Тогда не успеешь и вскрикнуть, как всю группу посекут очередями, как траву.  

     Наконец, к ночи (тихое время - ночь), а значит к долгожданным сумеркам и прохладе - стремительный подъём, уничтожение любых следов "привала", скорые сборы. Вещмешок за спину, гранаты на пояс, автомат на шею. И – дальше! 

С верой в удачу. Со слабой надеждой на рацию и оружие. С чуть большей надеждой на того, кто рядом в цепочке. И ещё на одно, потаённое, - что последний патрон в обойме не даст осечки. 

Пока Господь группу миловал. Нигде не напоролись на засаду. Не угодили на минное поле. Ничем себя не обнаружили. Вплоть до настоящего момента. 

Если не считать одной неожиданности, которую в мирное время сочли бы за настоящее ЧП. Во время вчерашней днёвки на командира из щели, между маскировочной сеткой и камнями, вдруг выползла полутораметровая, красновато-коричневая гюрза. Слегка приподняла плоскую треугольную головку и как вкопанная застыла буквально в двух метрах, бесстрастно уставив на него непроницаемо-тёмные зрачки. 

Стриж (как и каждый из его группы) умел, и мог при надобности, взять любую ядовитую змею в прямом смысле голыми руками. Мог мгновенным ударом каблука расплющить ей голову. Но он не стал делать ни того, ни другого. Оставаясь как бы безучастно полёживать на боку, плавным, чтобы не напугать, движением (испуганная змея способна на  молниеносный бросок во всю длину своего тела), достал из-под руки автомат и очень медленно протянул его дуло к застывшей гюрзе, легонько подтолкнув в бок, в направлении проёма под сеткой. И гюрза, словно бы поняв намерение человека (а может - и поняв?...), опустила головку, неторопливо развернулась и юркнула в щель. 

На удивлённый взгляд лежавшего неподалеку радиста Касымова (единственного сверхсрочника в составе группы) командир никак не среагировал. Преспокойно уложил автомат под локоть, пристроил голову на выступ камня и закрыл глаза... 

 Не сказать, чтобы он был большим почитателем змей или прочих гадов.  

Просто командир диверсионной роты старший лейтенант Пётр Георгиевич Стрижов к сегодняшнему дню (заканчивался третий год его войны в Афганистане) уже ясно осознавал цену любой жизни. И ни у кого не торопился отнимать её без крайней на то надобности. 

Впрочем, он превосходно знал и то, что змея, за редким исключением, не нападает на человека. 

Если только путь к отступлению не отрезан. И если она не спровоцирована к нападению самим же человеком (что чаще всего и бывает). Но даже и тогда скорее всего та постарается предупредить о предстоящей атаке. Кобра поднимется до половины своего туловища и раздует капюшон. Среднеазиатская эфа сложится двумя полукольцами и будет тереться ими друг о друга, издавая потрескивание от ребристых чешуек. Гадюка перед нападением свистящее зашипит.  Та же гюрза свернётся кольцами, с пощёлкиванием кончика хвоста... 

Пожалуй, лишь одна из всех известных Стрижу змей - чёрная болотная гадюка - не так чтобы часто, но всё же встречающаяся в торфяных трясинах русской Мещеры, не стремится избежать встречи с человеком и, случается, может напасть и первой. К тому же в густой траве и прибрежной осоке она практически невидима. Легче лёгкого наступить на хвост и тут же ощутить укус в щиколотку (поэтому местные жители сызмальства зарубили себе на носу неписаный закон - ни шагу в лес без болотных сапог!).  Некоторые из мещеряков знают подручный способ спасения (описанный ещё Авиценной). Кровь укусившей тебя змеи надо немедля втереть в ранку - в ней содержится противоядие. (Перед этим желательно отсосать кровь из ранки). Но лучше, чтобы в таком антидоте не возникло нужды.