Жаждущая против бесчувственного. Как стать счастливой!

Путешествие к гроту. По льду

  «Сорт этих растений был выведен относительно недавно», - прочитала я безобидную фразу и выдохнула с облегчением. «Благоприятная среда для Зоргилии – восточные земли с их влажным климатом».

   А вот это уже было даже познавательно!

  «Растение достигает двух метров и имеет широкие, темно-синие лепестки с витиеватым узором – жилками.

   Красота!

  «Стебель же, подобно розе, украшают острые, ядовитые шипы…»

  Прекрасный цветок на пожелтевшей от времени странице был зарисован умелой рукой и выглядел таким же красивым и таким же «колючим», каким его описал автор. И чем дольше я рассматривала рисунок, тем больше мутилось мое сознание.

  Мне безумно хотелось дотронуться до этого величественного цветка, вздохнуть его запах и…пробежаться пальцами по стеблю, задевая шипы. До боли, до крови. Оторвать один шип и рассмотреть поближе, провести по тонкой, гладкой шее вниз, направляя точно к груди. К сердцу.

  С громким хлопком я резко захлопнула книгу трясущимися руками и, не глядя и не жалея рукописное творение какого-то ботаника, швырнула себе за спину. Никогда в жизни я не была так небрежна с книгами, но за последние два часа их в углу каюты накопилось около десяти. Стука тяжелой обложки книги об пол я ожидаемо не услышала. Дариан каждый раз ловко ловил их в самый последний момент и аккуратно складывал рядом с собой.

 - Эта тоже не понравилась? – наверное, раньше эти слова звучали бы ехидно, и я бы с превеликим удовольствием огрызнулась, но они звучали по-другому. Отрешенно, холодно, серьезно. Творец, как же я скучаю по тому времени, а сейчас я немного нервно качнула головой и поднялась.

 - Я…я в порядке. Просто нужно оставить попытки успокоиться традиционным способом и занять себя чем-нибудь другим.

  Дариан не отходил от меня дальше, чем на десять шагов. Когда поднимался на палубу, оставлял дверь в мою каюту открытой. Вынес все тяжелое и все, чем я могла навредить себе. Короче говоря, у меня не комната с видом на море, а «палата для душевнобольных».

 - Как там Эраст и Сайлер? Им уже лучше?

  Мы отплыли два часа назад. Капитаном корабля оказался знакомый Алека, а потому, несмотря на смехотворную просьбу и наивные и бессмысленные, по его разумению, планы, он взял нас на борт. Куда мы плыли? Понятия не имела. Но Дариан четко приказал капитану держаться определенного курса, который он обговорил с Алеком. Дело было за ними.

  Меня немного беспокоило состояние пепельных, которые, как только мы вышли в море, позеленели и с еще более каменными лицами, чем обычно, дружно схватившись до побелевших костяшек пальцев за борт и уставились на горизонт, не подавая признаков жизни.

  Кто-кто там говорил, что не болеет?! Это они еще в море не ходили и морской болезни не знали!

  Зиро, чувствуя мое волнение и страх, спал на протяжении почти всего нашего плаванья. Дар сказал, что так, он отдает мне свои силы, чтобы я смогла сдерживать свои внезапные и страшные порывы. А их было много. В каждый книге самого разного содержание, что нашлись в каюте капитана, я вычитывала что-то, что заставляло меня видеть свою смерть. Наверное, одно из самых трудных дел в этой жизни – борьба с самим собой, внутренняя борьба.

 - Иди сюда, - не обратив внимания на мой вопрос, приказал окаменелый, и я послушно забралась к нему на колени.

  Его руки зарылись в мои волосы, перебирая светлые и темные пряди. Светлела я медленно, но верно.

 – Мы обязательно найдем способ остановить это, - пообещал мне Дар, заглядывая в глаза.

 - Остановить что? Дар, я не понимаю. Почему вы воюете с теми, кто, как и вы, поклоняется Богине? Почему она позволяет морам вести эту войну? Почему сама не остановит их?

 - Она наша прародительница, наша Мать, Кия, - неспеша начал объяснять он мне. - А мы ее дети, и если одни ведут себя плохо и шалят, а другие борются за истину и свободу, она все равно будет любить нас с одинаковой силой. Разве человека, совершившего грех, Творец карает при жизни? Человек сам выбирает свой путь и расплачивается за содеянное только, когда обнаженная душа предстает перед Творцом, отжив свое в бренном теле, - Дар прервался и замолчал ненадолго, поглаживая меня по плечам. А потом тихо и грустно продолжил: "С одной стороны, я их понимаю. Сердце Богини было разбито. Горе поселилось в ее душе, убив все самые прекрасные чувства, и эта боль и породила моров. Им никогда не понять любви, потому как они не обладают душами. Но они чтят свою создательницу и искренне презирают того, кто причинил ей столько боли. И не важно из-за чего, ведь они видели ее слезы, слышали ее рыдания. Да, сейчас наши с тобой создатели живут в мире и согласии. А тогда, Творец, пришедший в наш мир и преподнесший подарок Богине, был для них предателем, врагом. И Богиня расцвела перед ним, простила. Моры не умеют прощать, они помнят тоску своей Матери, они и есть эта тоска, этот мрак, эта боль. И, видя, что мы приняли дар вашего создателя, они пошли на нас войной за предательство. Я понимаю их. Честно. Но так же знаю, что их нужно остановить".

  Я в растерянности молчала.

  «Чтобы Дар и оправдывал моров?!» - внутри меня горело возмущение, до тех пор, пока истина не кольнула меня прямо в сердце, и я понурила голову.

 - Как ты себя чувствуешь? – вывел меня из раздумий окаменелый.