Жека Стар. После выпускного

Глава 1

Жека за интерактивным столиком в классе теории слушал преподавателя. Пусть он давно не кадет, за кафедрой стоит не Дитрих, и дело происходит в системе Шармуз – в жизни мало что меняется. Мистер Хук, подтянутый парень в строгом костюме, со строгой причёской и строгим лицом вёл спецкурс для служащих частных военных компаний Американской Демократии.

С этого он и начал, заявил, что у всех здесь собравшихся по факту прохождения курса просто не останется другого выхода, кроме как становиться служащими означенных ЧВК.

– Вам просто не пожелается и дальше жить баранами, - душевно обратился он к классу. - Поверьте, я не хочу вас задеть. Мы следим за вашими разработками, я в своё время начинал знакомство с предметом с курса лекций уважаемого мистера Штоббе, - он изобразил полупоклон в сторону Дитриха, - но лучшие ваши теоретические достижения годятся лишь для кадетов и недалёких наёмников. Им достаточно начального уровня просто потому, что они очень мало живут.

Хук заговорил доверительно:

- Представьте себе, продолжительность жизни сильно влияет на мировоззрение. Вспоминая классическую литературу, - «для того, чтобы управлять, нужно составить план на какой-то значительный срок». Большинство из вас, скорей всего, проживут недолго, но сама возможность значительного продления жизни, которую дают наши технологии, заставят вас на многое взглянуть иначе.

- Вы знаете, что на некоторых планетах практикуют управление климатом, - продолжил молодой лектор. - Согласитесь, довольно сомнительная затея с любой точки зрения. Однако некоторые люди носятся с подобными проектами! Они готовы гробить свои жизни и несметные ресурсы для того, чтобы уговорить, заставить миры соответствовать их представлениям о комфорте, пользе или ещё о чём-то их личном! Поискать мир по своему вкусу им в головы не приходит!

- К счастью сумасшедшие не всегда определяют политику человеческих сообществ, - продолжил Хук. - Люди, просто чтобы выжить, вынуждены сами приспосабливаться к условиям. Проще делать это сообща, люди создают общество и начинают э… «делать это»… то, что называется Историей.

Он усмехнулся.

- Скажите, пожалуйста, какого чёрта все мои слушатели в начале курса заявляют, что управляемая история невозможна?

Мистер Хук возвысил голос:

- Сука! Управляемый климат вы себе представить можете, а история управляемая невозможна в принципе?!

Жека по привычке переглянулся с Джоном, и они воззрились на лектора. Смесь ласковой грусти и сочувствия во взглядах слушателей, видимо, задела лектора за живое.

- Я ж не просто упомянул баранов, - сказал он грустно. – Вы ведь считаете, что управлять можно только животными? А вы вспомните представления о человеческом счастье, к которому у вас есть право стремиться по всем Конституциям! Сотни миллиардов баранов искренне к этому стремятся! Это в их представлении добро, а всё, что мешает скотской безмятежности – зло! И эти миллиарды голосуют за кого-то, кто говорит им об их правах.

- Представьте себе, что вы наблюдаете это сто лет, потом двести… - Хук усмехнулся. - Здесь кто-то ещё считает, что никто этими баранами не управляет, что они сами что-то выбирают?

Он спросил насмешливо:

- Вам ещё кажется, что управляемая история невозможна?

Жека смутился, лектор ткнул в больное место. Он ведь, взаправду, изо всех сил стремился сделать из своих кадетов свободных рыцарей, а что ещё на его месте был должен делать свободный рыцарь космоса?! Как настоящий рыцарь он сделал правильный выбор, убил главного злодея, снял оковы, дети могут идти домой! А дети шлют его на хер! Главный злодей, оказывается, был не так уж неправ – они не хотят домой, в стадо – им позарез загорелось стать рыцарями. Как он сам… как Луи. И новый умник начинает свой спецкурс с того же – только пока мальчишки мечтают о звёздах, их можно считать людьми.

Как снова стали учиться вместе, Жека и Джон возродили добрые свои традиции. В первую очередь обычай заедать трудности бисквитами с кремом и шоколадом. Ещё тем им нравилось посещение кондитерских, что дорожащие фигурками барышни не решались составить им компанию, а с не дорожащими они сами не разговаривали. В основном друг с другом или в тесном кругу сладкоежек обсуждали непростые вопросы новой жизни.

- Ты что-нибудь понял о пробоях и тоннелях? – спросил друга Жека.

- Ну, как бы да, - сказал Джон. - Как там было во время взрыва, я тоже не догоняю, тут главное – что получилось. Значит, сами тоннели бывают двухсторонние или направленные – только из точки «А» в точку «Б». Цепочки направленных тоннелей теоретически закольцованы, могут включать тысячи систем. Двухсторонние – это как лучики снежинок. Есть вершины с тысячами лучиков, есть тупиковые, а есть особые – переходные – через них можно проникнуть в другое дерево тоннелей.

Жека мрачно посмотрел на Джона.

- Что нам это даёт? Мы не знаем, откуда совершались нападения на Шармуз, не знаем, в какие системы можно прыгнуть из системы академии. Мы нихрена не знаем, хуже того – понятия не имеем, у кого спросить!

- Американец же обещал кое-какие сведения, - осторожно заметил Джон.

- То есть он сказал, что американские кланы располагают сведениями, - угрюмо проговорил Жека. - Или, по-русски говоря, они будут определять нам цели.

- Вот куда тебя опять несёт? – воскликнул Джон. - У нас есть простая ближайшая цель – захват станции академии!

- Тоже неясно, с чего Ленка так уверена в атаке исламистов на академию, - поджал губы Жека. - Сама же сказала, что эти нападения типа поноса, сбрасывают излишек фанатиков. Как такое можно прогнозировать?

- Коррупция, - пожал Джонни плечами. - Тем более она ведь тоже интуит, хрен вас разбери, как вы угадываете!

- Да, врать ей бессмысленно, - согласился Жека. - Если бы она хотела сыграть на поражении Ильяса, ей, вообще, ничего не нужно было бы делать. Луи сам всё замечательно придумал и мечтал сдать Шармуз именно американцам за какие-то коврижки.