Жёлтый фонарь, или Ведьмы играют честно!

Глава 13.1. Чувства – странная штука

Навагрем

Мы шли по центральной улице, держась за руки и время от времени останавливаясь у вычурных вывесок. Похоже, вампирка хотела, чтобы Мелос запомнился мне ярким и праздничным городом. Не спорю, когда опустилось солнце и зажглись фонари, главная улица стала похожей на площадь перед императорским дворцом во Влае в преддверии дня рождения Малдраба Четвертого. А здесь так каждый день, да… Наверно, бывший Навагрем был бы вне себя от радости, но вот Няв ненавидел вольный город всей своей перемещенной душой. И замечал намного больше, чем желала Малоя.

Например, группу радостно махавших нам разодетых бездельников (девушка поморщилась и скрипнула зубами); зазывалу роскошного игорного заведения, скалившегося ей как хорошей знакомой (короткие ногти впились в мою руку); смазливого господинчика, сально подмигивавшего и предлагавшего «как-нибудь повторить» (показалось, она не выдержит и свернет ему шею).

Малоя мне нравилась хотя бы тем, что не тыкала под нос леденцы. Правда, ночным обычная пища не требовалась, поэтому она могла упустить их из виду, однако я предпочитал думать, что девушка правильно истолковала выражение отвращения на моем лице при виде лотка со сладостями.

Она щебетала без передышки, но что, по мнению вампирки, интересовало ребенка? Правильно, ничего стоящего. Пришлось взять инициативу в свои руки.

– Вали, зачем вам такая большая усыпальница?

– Чтобы весь наш народ всегда был вместе… Как ты меня назвал?!

– Вали. – Я изо всех сил изображал искреннее недоумение. Когда-то выходило неплохо, но лицо оборотня мало приспособлено для лицедейства.

– Я же говорила, меня зовут Малоя, – ее угрожающий шепот немного пугал.

– Ты сказала, тебя зовут Вали Малоя из Семьи Ночи. Мне Вали больше нравится. Но если ты не…

Девушка определенно расслабилась:

– Да нет, говори, как хочешь. Смотри, вон там дом господина Лика. Он торгует цветными огоньками и часто устраивает представления.

Итак, Малоя все-таки оказалась Вали. Значит, эти тупоумные умники сначала попытались уничтожить старшую сестру, а потом – младшую. Занятно… Они, похоже, не в курсе истинного предназначения черного кинжала, иначе так не подставились бы.

То есть те двое – чьи-то марионетки, причем не такие, которым доверяют. Или их хозяин тоже знал не все? С другой стороны… Допустим, дал он подручным кинжал с приказом хотя бы уколоть Принцессу Ночи, а ретивые служаки решили сделать сюрприз и покончить одним махом с двумя?

– …в заведении госпожи Масины часто выступают приезжие маги. Они показывают удивительные вещи! – продолжала тарабанить Малоя. Вернее, Вали.

– Почему тебя зовут Вали Малоя? – помню, перебивать некрасиво, но мы подходили к «Отдохнишке», а я ничего полезного пока не узнал. – Так длинно…

Вампирка вздохнула.

– Смотри, вон человек-паук. У него по четыре руки и ноги. Держи монетку, когда будем проходить мимо – дашь ему.

Вручив талантливым актерам (ну да, нос оборотня уверял, что уродца изображают два худосочных парня) монету, я попытался вернуться к интересовавшей меня теме:

– А почему умерла твоя сестра?

Мы свернули в знакомый переулок.

– Она слишком доверяла красивым словам… Так, если я правильно помню, скоро будем на месте.

Ага, я тоже это знал. И сделал последнюю попытку:

– Можно, я приду к тебе в гости?

Девушка рассмеялась.

– Боюсь, твоим родителям это не понравится!

– А разве ты им расскажешь, Вали?

– Обманывать – нехорошо, – тоном учительницы пояснила она.

– Но все так делают.

– Все, да… Приходи, малыш. Только не называй меня Вали… Спокойной ночи. Кажется, отец тебя ждет. И мать.

– Мачеха!

– А-а-а, орка… Помню ее. Изгнанница, отмеченная богиней Любви. Не взрослей, малыш, иначе влюбишься на всю жизнь и забудешь о покое…

Ночная растворилась в темноте, я двинулся к «Отдохнишке».

На крыльце здания обнаружилась вся семейка оборотня, хозяин да несколько постояльцев. Пожалуй, моя выходка должна была послужить поводом для хорошей взбучки. На лице Каррана явственно читалось беспокойство, Дара нервно расхаживала взад-вперед. Лишь эльфийка сохраняла спокойствие и вроде бы радовалась тому, что меня нет.

Когда тебя перебрасывают через колено, стягивают штаны и охаживают ремнем, это не только больно. Это ужасно обидно! А когда за экзекуцией наблюдает женщина, которую ты… ох, неважно! И смотрит она так сочувственно, что хочется повеситься, а еще лучше – утопиться! О, тогда я в полной мере почувствовал, что такое стыд. И дело вовсе не в том, что, будь я немного проворнее, мог бы вырваться и убежать, а то и показать Каррану, кто из нас не прав.